Эхо тоннелей

Он так торопился, что даже не успел отчитать за неуставной вид попавшегося ему навстречу помощника машиниста в зелёной армейской рубашке, на которой красовались синие железнодорожные погоны. Хотя и остальные работники рядились, кто во что горазд: чего только было не встретить на униформе – и советские нашивки МПС, и РЖД, и даже железнодорожных войск, которые вообще-то к метрополитену имеют не больше отношения, чем к полётам на Луну. А отдельные особо одарённые личности даже пришивали форменные знаки различия к джинсовым курткам, купленным на китайском рынке. Единственный предмет обмундирования, который носился исправно всеми, была оранжевая жилетка с буквой «М» на спине, за что некоторые работники метро называли друг друга в шутку гастарбайтерами. Впрочем, не самый опрятный внешний вид был наименьшим из зол.

Дверь в кабинет начальника метрополитена оказалась распахнута настежь, что было крайне нехарактерно. Стрельников остановился, оглядывая кабинет, прежде чем войти. Но Павел Николаевич Пустовалов, видимо, заметил его раньше:

–Заходите, заходите, Олег Михайлович, чего стесняетесь?

Достаточно было одного взгляда на лицо Пустовалова, чтобы Стрельников понял – хороших новостей ждать не стоит.

– Поздравляю вас. Сердечно поздравляю, – завёл беседу начальник, поднявшись со своего кресла и неторопливо шагая по кабинету из угла в угол.

– Спасибо, – несколько недоумевая, с чем же его поздравляют, ответил Стрельников. – А по какому случаю?

– Начальник инспекционной комиссии у нас Громов.

– А откуда информация?

– Сорока на хвосте принесла.

– Пускай обратно унесёт. Нам нужны факты, а не сплетни, – начал храбриться Стрельников.

– А это и есть факты. Хотели, чтобы русские приёмку проводили? Получите, распишитесь. А когда начинаете выделываться и гнуть свою линию, не удивляйтесь, что прилетит ответка.

«Господи, только не он! – мысленно выругался Стрельников. – Такой дотошный, все бумаги смотрит, в прошлый раз все отчёты по дефектоскопии затребовал, прикапывается к каждой запятой!»

– Раньше было проще, заказчику поляну накроют, водочки нальют, он всё и подпишет. Фуршет – это тоже часть приёмки! Может, даже самая важная.

– Раньше было проще, согласен. Но если всё делать, как раньше, мы бы не метро сейчас запускали, а бегали бы с каменным топором за мамонтом. Ну что ж, Олег Михайлович, вы человек опытный. Какие будут предложения?

– Готовим подвижной состав к приёмке сегодня. Я сейчас позвоню Тырышкину, пусть берёт всех, кого считает нужным…

– Я сам позвоню, – отрезал Пустовалов. – А вы спускайтесь в цех, вы там нужнее.

Антон Тырышкин был заместителем Стрельникова, и если Олег Михайлович сейчас большую часть времени проводил в тишине кабинета, то Антону доставалась вся физическая работа. У него тоже имелся свой кабинет по соседству с кабинетом Стрельникова, но если Тырышкин там и появлялся, то разве что ранним утром или поздним вечером. Всё остальное время его нужно было искать в производственном корпусе.

Решительным шагом Стрельников спустился на первый этаж, и прошёл по узкому и тёмному коридору из административного корпуса в производственный корпус депо, который сотрудники называли просто «цехом». Олег Михайлович открыл скрипучую железную дверь, и в сторону пулей метнулся рыжий приблудный кот, которого прикармливали работники. Суета вокруг вагонов прозрачно намекала на то, что Тырышкин свою работу знает. Рабочие срывали и уносили упаковочную плёнку, таскали инструмент. С одного из путей послышался громкий крик «Раз! Два! Взяли!» Стрельников заинтересованно посмотрел в сторону, откуда доносился шум, и увидел, как человек десять-пятнадцать пытались сдвинуть с места вагон. Если бы не подошедший как раз в этот момент Антон, то Олег Михайлович и дальше продолжил бы любоваться этим абсурдным действом, а так смысл сей операции так и остался непостижимой тайной.

–Цыгане шумною толпою толкали жопой паровоз? – обратился Стрельников к Антону, намекая на эпизод с толканием вагона. – Хороший у вас тут тамада, и конкурсы интересные.

– Ну дык, Олег Михайлович, снова электропитание накрылось. А мотовоз не подогнать, – ответил Тырышкин таким тоном, спорить с которым было бесполезно. Умение быстро найти ответ даже на самый каверзный вопрос было одним из самых ценных его деловых качеств.

– ПТЭ давно читали? Если бы не аврал, получили бы выговор и лишение премии.

Последняя пара месяцев и так была одним сплошным авралом. И Стрельников, конечно, не стал бы давать выговор или лишать премии, все это понимали. Максимум – выскажет в личной беседе всё накипевшее, да и отпустит с миром. После этого первые несколько недель все будут работать добросовестно, а затем вновь расслабятся, и так до следующего происшествия. Это уже была давно устоявшаяся череда событий, и никто за прошедшие годы не верил, что начальство от угроз когда-нибудь перейдёт к делу.