Эхо в Крови (Эхо прошлого) - 2(СИ)

Но разве ты сам не хотел бы просто стрелять и наносить удары налево и направо, потому что такова твоя обязанность, убивать - или это должно еще и нравиться?

Или ты должен желать этого нестерпимо - так же, как хочешь женщину?

И разве не почувствуешь себя полным дураком, после того, как все это совершил?

Ему уже приходилось думать об убийстве в бою. Не всегда, но довольно часто, время от времени отвлекаясь.

Он приложил немало усилий, чтобы все это себе представить, когда решился идти в армию.

И еще тогда понял, что к этому действию могут прилагаться и сожаления.

Однажды отец рассказал ему, честно и без попыток самооправдания, об обстоятельствах, при которых он убил своего первого человека.

Не в открытом бою, но после одного такого... Тогда он добил шотландца, раненного и брошенного на поле в Каллодене.

"Таков был приказ,"- сказал ему отец.

"Пощады не будет - вот был наш письменный приказ, подписанный Камберлендом." Во время всего рассказа глаза отца были устремлены на книжные полки, но в этот момент он посмотрел на Уильяма в упор, глаза в глаза.

"Приказы,"- задумчиво повторил он. "Разумеется, вы будете обязаны следовать приказам... Но придет время, когда приказать вам будет некому, или вы окажетесь в ситуации, которая внезапно и решительно изменилась. И однажды - такое время обязательно наступит, Уильям, - ваша честь продиктует вам, что вы не можете следовать приказу. В таких обстоятельствах вам придется следовать только своему собственному суждению, и вы должны быть готовы жить с последствиями принятого решения."

Уильям торжественно кивнул.

Он только что принес свои новенькие армейские документы отцу, чтобы тот их просмотрел; подпись лорда Джона, как его опекуна, была необходима. Тем не менее, он считал подписание документов простой формальностью; и не ожидал ни признаний, ни проповеди - если это было именно тем, чем было.

"Я не должен был этого делать,"- сказал вдруг его отец. "Я не должен был в него стрелять."

"Но... ваш приказ..."

"Он на меня никак не повлиял, по крайней мере, не напрямую. В то время я еще не получил своего армейского патента; я сопровождал в этой кампании брата, но сам еще не был солдатом; тогда я еще не был под присягой. И мог отказаться."

"Но если не вы, то кто-то другой его застрелил бы непременно?"- спросил Уильям весьма практически.

Отец невесело улыбнулся.

"Да, они бы это сделали. Но дело не в том. И вправду, я еще никогда не стоял перед выбором в подобном вопросе - это случилось тогда. У вас всегда есть выбор, Уильям. Вы будете помнить об этом, не так ли?"

Не дожидаясь ответа, он наклонился, выхватил перо из сине-белого китайского кувшинчика у себя на столе и раскрыл хрустальную чернильницу.

"Ты уверен?"- сказал он, серьезно глядя на Уильяма, и когда тот кивнул, размашисто начертал на бумаге свое имя.

Потом поднял голову и улыбнулся.

"Я горжусь тобой, Уильям,"- тихо сказал он. "И всегда буду гордиться."

Уильям вздохнул.

Он не сомневался, что отец будет его любить всегда, но вот что касается гордости... вряд ли эта последняя экспедиция сможет покрыть его славой. Если повезет, ему просто удастся вернуться к своим войскам, прежде чем кто-то заметит, как долго он отсутствовал, и поднимет тревогу.

Боже, как это было позорно, заблудиться и быть ограбленным при первом же заметном деле!

Тем не менее это было лучше, чем если бы в первом заметном деле его убили бандиты.

Он продолжил свой путь, осторожно пробираясь через укутанный туманом лес.

Почва под ногами была не так и плоха, хотя ему уже встречались топкие места, где дождь скапливался в низинках огромными лужами.

Один раз он услышал рваный треск мушкетного огня и поспешил на него, но тот оборвался, прежде чем он успел разобрать, откуда стреляют.

Он мрачно поплелся дальше, размышляя - интересно, как долго это может продолжаться... неужели придется пройти весь этот проклятый остров пешком, и как близко он сейчас от того, чтобы это безумство осуществить?

Земля под ногами резко пошла вверх; теперь он уже куда-то карабкался, утирая с лица обильно струящийся пот.

Ему казалось, что туман истончился, пока он поднимался наверх - и разумеется, в одно прекрасное мгновение он вышел на небольшой скалистый мысок и заметил короткий проблеск земли, тоже сплошь покрытой клубящимся серым туманом.

От этого вида у него закружилась голова, он был вынужден присесть на скалу и еще несколько минут сидел с закрытыми глазами, прежде чем двинуться дальше.

Дважды он слышал вдали людские голоса и конское ржание, но что-то в этих звуках было неправильно; в голосах не было слышно привычных армейских ритмов - и он повернул обратно, начал осторожно пробираться в противоположном направлении.

Довольно скоро он обнаружил, что местность вокруг резко изменилась, стала похожа на реденький лесок, полный низкорослых деревьев, торчавших из очень светлой почвы, захрустевшей под сапогами. Потом он услышал звуки воды - словно волны плескались о берег.

Море! Ну, слава Богу, подумал он и ускорил шаг по направлению к звуку.

Но, пока пробирался на плеск волн, он вдруг уловил в воздухе и другие звуки.