Эхо вечности. Багдад - Славгород

Поэтому, пока на нашей земле шли затяжные оборонительные бои и Красная Армия сдерживала продвижение врага в южном и в восточном направлениях, Третий рейх пытался прорваться к бакинской нефти внешними путями, с территории сопредельных государств.

Короче, к 1941 году появилась реальная угроза, что нефтяная и транспортная инфраструктура Ирана будет использована Третьим рейхом против Москвы, а заодно и против Лондона, который эту инфраструктуру создал на свои деньги.

Этого допустить было нельзя.

Однако ситуации вокруг Баку не стояла на месте — после того как 22 июня 1941 года Третий рейх вторгся в Советский Союз, Москва и Лондон стали союзниками и начали переговоры о совместных действиях в Иране, чтобы предотвратить вторжение агрессора в эту страну.

В результате этих переговоров была разработана совместная советско-британская операция по вводу войск Красной Армии на территорию Ирана. Называлась она «Согласие» и планировалась к проведению на период с 25 августа по 17 сентября 1941 года. Для участия в ней готовились специфические войска, способные оказывать сопротивление продвижению немцев к советским границам со стороны Турции или Ирана. В эти войска скрупулезно подбирались бойцы, знающие восточные языки и психологию восточных народов, хотя бы чуть-чуть привыкшие к восточному климату и имеющие восточную внешность.

Борис Павлович оказался прекраснейшим претендентом на эту роль, и был взят на заметку. А, попав на переформирование, был отобран в эти войска и отправлен в Тбилиси, где аккумулировались и в срочном порядке подготавливались основные силы, предназначенные для переброски в Иран. Там он был назначен помощником командира одного из взводов 772-го стрелкового полка 386-й стрелковой дивизии[15], состоящей из специфического восточного контингента, который как раз там и нужен был. Но, к сожалению, этот контингент, сколь бы он ни годился для ведения войны на ближневосточных регионах, отличался не лучшими качествами — был своенравен и трудно соблюдал дисциплину. Как пишут теперь мемуаристы, 386-я стрелковая дивизия отличалась большим своеобразием, ибо «состояла из призывников старших возрастов из Грузии и Армении»[16], причем 7 603 человека в ней плохо или совсем не владели русским языком.

Но в результате развертывания операции «Согласие» уже к концу 27 августа 1941 года соединения Закавказского фронта полностью выполнили поставленные задачи и вышли на линию Хой–Тебриз–Ардебиль. Иранцы начали поголовно сдаваться в плен.

Советским войскам помогла иранская оппозиция — 29 августа шах Реза Пехлеви объявил об отставке пронемецкого правительства Али Мансура. Во главе с Али Фуруки было создано новое правительство Ирана и в этот же день заключено перемирие с Британией, а 30 августа — с Советским Союзом. Иранское правительство обязалось выслать из страны всех граждан Германии и их иностранных союзников, придерживаться строгого нейтралитета и не препятствовать военному транзиту стран Антигитлеровской коалиции.

Таким образом, в результате подписания договора между СССР, Великобританией и Ираном ситуация с Ираном улучшилась и на иранском направлении опасения ослабли, участие Красной Армии там не понадобилось.

Однако кроме Ирана существовала еще одна опасность — Турция, которая сконцентрировала многотысячное воинство у советской границы и только ждала, когда немцы возьмут Москву. Тогда бы она объявила войну Советскому Союзу, таков был у нее договор с действующим агрессором.

Битва за Москву началась в конце сентября 1941 г., когда гитлеровцы перешли в генеральное наступление, сконцентрировав на этом направлении 77 своих отборных дивизий. В октябре–ноябре 1941 года они проявляли особенную настойчивость, раз за разом пытаясь пробиться к советской столице, разгромить основные силы Красной Армии и тем самым завершить войну в свою пользу. На ближних подступах к Москве кипели яростные бои.

Противник в этих боях был измотан и обескровлен. Уже 27 ноября генерал-квартирмейстер Генштаба сухопутных войск Вагнер докладывал Гальдеру: «Наши войска накануне полного истощения материальных и людских сил». В ходе второго этапа генерального наступления на Москву немцы потеряли свыше 155 тыс. убитыми, ранеными и обмороженными. Высоки были потери в материальной части.

К тому же на стороне Красной Армии был психологический фактор. Жестокая бойня под стенами Москвы надломила боевой дух «непобедимого» вермахта. Немцам в Европе еще не приходилось сталкиваться с таким ожесточенным сопротивлением и стойкостью противника. Русские стояли насмерть. О блицкриге немцам пришлось забыть.