Эхо войны

В Зоне тихо. Я осознаю это внезапно. Нет, разумеется, это не тишина в привычном смысле: шумит ветер, хлопают и трещат далекие аномалии – все это есть, но всего этого мало. Каждый знает, как звучит ночная Зона. И вот сейчас недостает одной существенной детали: признаков жизни. Мутанты, твари – охотники и жертвы – их противостоянием наполнены все ночи. Они рычат, воют, визжат. Конечно, не как в джунглях… Но мы уже полчаса идем по дороге и еще ни разу не слышали крика ни одной твари. Словно они все вымерли. С одной стороны – это хорошо. Но с другой стороны – хреново. Есть такая сталкерская мудрость: если вокруг что-то не так, значит, где-то притаилась жопа.

– Чапай, – говорю тихо. – А где все?

Напарник шагает по левую руку, чуть сзади. А впереди – идет она. Все так же посередине дороги, все такая же размеренная и легкая походка. И все так же сверкают белые подошвы.

– Чего? – вполголоса переспрашивает Чапай.

По голосу я понимаю, что сталкеру очень и очень не по себе. Мы как раз начинаем спускаться в низину, к мосту через речку. Мост выглядит в ночи белой заплаткой на черной ленте дороги. В левом полосатом отбойнике чернеет разрыв. Потому что в этом месте ограда разрушена. Сейчас невозможно разглядеть, но я знаю, что внизу в реке валяются груды искореженного металла: несколько «КамАЗов», БМП и еще какая-то техника. Воинская колонна, проходя через мост, внезапно поменяла направление, не сбавляя скорости, пробила отбойник и слетела вниз. Я был в числе тех, кто бросился к месту событий за оружием и прочим хабаром. И я видел лица погибших: спокойные и странно безмятежные, на многих даже застыли улыбки. Но главное – мертвы были все, в том числе те, у кого на теле отсутствовали серьезные повреждения.

Чапай тоже помнит о воинской колонне. Поэтому у него такой напряженный голос. Плохое это место. На самом-то деле без особой необходимости мы здесь не ходим, стараемся выбирать другие пути. Но она ведет нас именно к мосту. А за мостом будет завод «Сатурн». И разрушенная сталкерская база. Та самая. Не очень удачное время, чтобы делиться своими опасениями, но лучше все же предупредить.

– Ни одна тварь в ночи не орет, – сообщаю товарищу.

– Точно! – после небольшой паузы признает Чапай.

Мост совсем рядом. Мы попадаем в область холодного воздуха. И уже слышно, как журчит вода, обтекая опоры. На той стороне темнеет рощица – дорога разрезает ее пополам. Шоссе на мосту сужается, протискиваясь между отбойниками. Мы с напарником тоже неосознанно сдвигаемся друг к другу.

Чапай оборачивается и тут же, вякнув что-то панически-нечленораздельное, вскидывает дробовик. Я автоматически встаю спиной к его спине и навожу ствол на темноту. Сероватая полоса шоссе теряется в ночи. Там ничего не видно.

– Ты чего? – бросаю, не глядя.

– Они здесь! – шепчет Чапай.

У него ПНВ, и он что-то видит.

– Кто они?

– Твари.

До боли в глазах буравлю темноту. На самой грани восприятия удается разглядеть какие-то двигающиеся тени. Странно, но я не испытываю почти никакого страха. Намного сильнее меня сейчас беспокоит, что пока мы стоим – она уходит все дальше.

– Сколько их?

– Все! – сдавленно заявляет Чапай.

Мы стоим, замерев перед мостом. А она все дальше и дальше. Что будет, если она сейчас свернет с дороги куда-нибудь в сторону?

– Что делаем? – спрашиваю напарника. – Чего не шмаляешь?

– Тут и пулемет не поможет.

– У меня амулет! – напоминаю Чапаю. – Они нас не тронут.

– Уверен?

– Во всяком случае, пока не тронули. Пошли.

Но Чапай не может сдвинуться с места. Все его сталкерские инстинкты противятся этому. Я его прекрасно понимаю. На самом деле, я сейчас понимаю его намного лучше, чем себя. Потому что от себя такого пренебрежения к опасности я никак не ожидал. Может быть, потому что я не вижу, кто там в темноте? Как будто просто отключили часть эмоций. Зато другую часть усилили: чем дальше она уходит, тем больше меня охватывает паника.

– Пошли!

Я хватаю Чапая за разгрузку и волоку за собой. Первое время он пятится задом, продолжая целиться в ночь. Спотыкается через шаг, пару раз чуть не падает, но все еще грозит темноте стволом.

– Быстрее! Быстрее! Не нужен ты им.

– Да как не нужен! Хрен ли они за нами тащатся тогда?

Я перехожу на бег, и ему волей-неволей приходится развернуться, чтобы не упасть.

Асфальт заканчивается, под ногами хрустит раскрошившийся бетон. В ночи он кажется совсем белым. Из-под слоя каменной крошки торчат черные жилы арматуры, как вены сквозь кожу утопленника. Чапай постоянно оборачивается, матерясь сквозь зубы, зачерпывает берцами щебень.

– Хватит! – Мне надоело тащить его почти что волоком.

– Какой хватит! Там, по ходу, вся Зона. Некоторых уродов я и не видел ни разу!

Я останавливаюсь, поворачиваю его к себе, встряхиваю за плечи.

– Не нападут! Сто раз бы уже напали!