Эхо войны

       У основания западной башни я приостановилась и обернулась, напряженно вслушиваясь. Тишина.

       Дальше была очередная баррикада, блокирующая все северо-западное крыло. Я забралась на самый верх монолитной конструкции из ящиков, уперлась плечом и с натугой принялась сдвигать верхние. Мышцы гудели, под броней стало жарко, как в Бездне, но я должна была попасть наверх. Любой ценой.

       В ту щель, что получилась, удалось протиснуться, только скинув куртку и заспинную кобуру.

       На той стороне было темно и тихо - ночь заглядывала в разбитые окна полной яркой луной, лампы покореженными трубками усыпали коридор. Я шла вдоль стены, тихо, почти крадучись, оглаживая пальцем спуск и напрягая глаза до боли.

       Подьемник не работал, как и все в этой башне, а мне нужно было под самую крышу. У основания лестницы я выдохнула, закинула "мать" за спину и побежала вверх.

       Это меня и спасло.

       Мы встретились у четвертого этажа, там, где в неряшливом переплетении тросов завис подъемник. Т'хор сидел на крыше кабины и внимательно рассматривал мою тень. Я подняла глаза и увидела еще полтора десятка, повисших на тросах вниз головой. Если снимутся все вместе...

       Рука медленно тянулась к оружию, тело застыло статуей, боявшейся шелохнуться. Т'хор спрыгнул с кабины, подошел, обнюхал границу тени, зевнул, клацнув челюстями, и улегся поперек ступеней.

       В этот момент я поняла, что, спускаясь с баррикады, плохо сгруппировалась, приложившись головой. И теперь нахожусь в состоянии острого галлюцинаторного бреда.

       Тело справилось с ситуацией лучше головы, перешагнув препятствие и продолжая мерное движение вверх.

       В голове шумело, хотелось выброситься из ближайшего окна.

       Кто я? Еще я?...

       У сто двадцатой ступени висело еще полдесятка тварей. Я прошла мимо сомнамбулой, даже не заметив черных изломанных теней. Губы кривили истерические смешки.

       Чудо, боги мои, это и есть чудо...

       На чердаке под крышей пахло кровью пополам с краской. Я тяжело опустилась на колени у ската и медленно сняла упаковочный пластик с передатчика. Пальцы машинально двигались, собирая хрупкий полупрозрачный скелет, задвигая на места пластины и блоки питания.

       Я примагнитила передатчик к кровле, просунув руку под скат крыши, и установила таймер на шесть часов.

       Через шесть часов должен упасть барьер.

       Через шесть часов, а может, и раньше, солдат либо вырежут, или они уйдут настолько далеко, что держать барьер над самим замком т'хорам не будет смысла. И по сверхдальней связи с интервалом в два часа четверо суток начнет передаваться одно и то же сообщение, выбитое на пластине.

       Я надеюсь на чудо. Чудо, которое переборет одну войну во славу другой.

       На обратном пути меня не провожали безразличные взгляды глазок-пуговок - на лестнице было пусто. Скоро стало ясно, почему - переходы у северо-западной стены полыхали огнем. Мелко вибрировали стены от утробного не визга - рявканья, в воздухе висела болотно-зеленая муть. Я побежала, на ходу переключая режимы "матери", притормозив только у последнего поворота, и заглянула за угол.

       Больше полутора сотен солдат оказались заперты в тесном коротком зале с - к сожалению - высоким потолком. И теперь истреблялись с неторопливой планомерностью.

       Из-за скученности брызги плазмы, выпущенной по пикирующим из-под потолка т'хорам, лились на головы стоящим внизу, туда же падали пылающие туши, поэтому ей стреляли только по наступающим по земле.

       Зеленая полоса продвигались вперед под канонаду выстрелов и вопли упавших - и делала это слишком быстро. Да, задние ряды уходили по узкому отнорку в пещеры, но я видела раньше этот проход - иначе как в колонну по одному и согнувшись в три погибели, там было не пройти. Значит, слишком быстро уничтожают нас.

       Неожиданно я обнаружила, что забыла подобрать у баррикады броню, зло сплюнула, завернула за угол и рванулась вперед, разгоняясь. Подпрыгнула - и по головам, по спинам, давя лапы и крылья, как и четыре дня назад, перелетела сквозь рыхлый зеленый строй.

       Палец придавил спуск, толкнула в плечо отдача - и четыре квадратных метра наступающего фронта накрыло огненным "веером". Заорал эфир восхищенным голосом Маэста:

       - Не, я тоже хочу быть больным на всю голову, чтобы и мне так везло!

       - Морровер, отходите назад немедленно!!! - рявкнул комендант. Я вздрогнула от неожиданности - он был последним, кого я ожидала увидеть в радиусе действия передатчиков: руководство имело привычку эвакуироваться первым. Тем более, что он вообще гражданский.

       Рядом заматерился бешено извивающийся солдат, выдернутый летящим т'хором из строя сверху. Рука автоматически дернулась, хватая сослуживца за ноги, другая от души вломила прикладом по тощим и на поверку не слишком прочным лапам. Хрустнуло, и солдат упал обратно.

       От выпущенной прицельно по лицевому щитку звуковой волны, переходящей на ультразвук, меня мотнуло прямо навстречу противнику. Клацнувшая у локтя челюсть сорвала сенсорное кольцо, а вскинутая лапа пропахала наискось блок управления броней.