Экипаж черного корабля

10. В тесноте и обиде

Кто в верхах Расового Наблюдательного Комитета думал, что сгинувший в таинстве прошлого, и еще до того, застрявший в продвижении командир танковой «пятерни» Хорис-Тат не только жив, но успешно взошел вверх по лестнице влияния на окружающих людей и события? Разумеется, поскольку официально он считался пропавшим без вести, во время береговых баталий, то взлет его не отображался возрастанием блеска погон, но…

Вначале, после того как несколько отлежался, в связи с полученными в результате путешествий по вентиляционным трубам стрессами физического и психического уровня, Хорис-Тат рассказал о предательстве генерала Тутора считанным единицам приходящих его навещать танкистов. Разумеется, они относились к тем, кто умеет держать язык за зубами: никто не бросился тут же выяснять отношения с друзьями Меча или «купольниками». История, рассказанная Хорисом, в некотором роде расставляла по полочкам неясности происходящие во внутренней жизни гига-танка, и у маленькой, а со временем расширившейся аудитории, выкристаллизовался вывод, что власть на «Сонном ящере», после недолгой междоусобной борьбы, захватила инженерно-комитетская клика; цели ее не совсем ясны, но каждому понятно, что острие репрессий направлено против, якобы бесцельно прозябающих в «горе», танко-десантников.

Постепенно, прячущийся, то в одной, то в другой боевой машине, Хорис приобрел славу мессии. Внимающие его приключениям и теории заговора коллеги превратились в нечто напоминающее тайную секту, или недоразвитую партию. У них появились свои собственные задачи, главными из которых значились: месть за уничтоженных на внешней броне товарищей, и отстранение от власти преступной группировки.

Похоже, гига-танк «Сонный ящер» попал в какую-то захлестнувшую самую себя петлю времени, ибо он никак не мог выбраться из полосы мятежей и контрреволюций.

Просто беда со слишком многолюдными экипажами!

11. Рекогносцировка

По всему было видно, что Мар Дечеви обнаглел. Он явно не чувствовал в Скупой долине никакой опасности. И уж тем более, он не ожидал встретиться здесь с людьми Лумиса Диностарио, и с его Маэстро Смерть. Вот на счет последнего, он явно прав. Не дотянул Маэстро до звездного часа, доконала его лучевая болезнь и уволокли его в загробную жизнь невидимые посланцы Мятой луны. Так что если Большой Кошелек все же предстанет перед видио-камерой, пристегнутый к пыточному стулу, снимать его муки и признания придется другим. Оставил после себя Маэстро Смерть двух поднаторевших в деле киномеханики повстанцев. А то, что Дечеви обнаглел, в плане беспечного отношения к своей безопасности, просматривалось невооруженным глазом. Руган не участвовал, но слышал от Фейна, какую крепость вынужден был штурмовать отряд в прошлый раз, сколько вооруженной охраны пришлось уничтожать, во время первой попытки добраться до Кошелька. Там даже танки имелись. К счастью, их удалось взорвать. Это, в общем-то, не помогло, но все же потери среди отряда могли оказаться значительно выше.

Сейчас, не только на первый взгляд, а в результате трехчасового наблюдения, все представлялось гораздо проще. Лумис правильно решил отправиться в бой с места в карьер. Ведь в принципе, атакующий, даже при равных силах, часто находится в преимуществе, тем паче сейчас, когда нападение абсолютно внезапно. Судя из докладов разведчиков и из собственных подсчетов, Руган уже прикинул, сколько людей входит в охрану Большого Кошелька. Около ста, или несколько больше. О чем это говорило? О том, что кошелек у Кошелька Дечеви оказался не такой уж объемистый? Он безусловно похудел после начала стратегической фазы атомной войны. Не удалось Дечеви извлечь прибыль из уничтожения заводов конкурента, теперь его собственные бомбовые цеха, скорее всего, лежат в развалинах, или сползли в ядерную воронку – недобитый когда-то, во Второй Атомной, мегаполис Умброфен, при любом раскладе, отмечался у брашей как приоритетная цель. Так что денежный пресс Мара Дечеви неминуемо похудел. Да и вообще, значили ли что-то, в теперешнее радиоактивное время, какие угодно деньги? Тем не менее, кроме объемистого кармана, у Мара Дечеви имелась еще и власть, и какие-то материальные ценности. В нынешнем термоядерном мире это весило даже больше, чем раньше, ведь количество всяческих сложных предметов, а так же заводов, фабрик и рабочих рук, которые их делали, уменьшилось примерно на порядок.