Экипаж Ковчега

Быстро обыскиваю. По паре рожков к автоматам, ножи. У убитого – пистолет. Старший лейтенант. Солдатские книжки. Вещмешок с консервами. Не густо. Сбрасывают тело товарища в воду, отталкивают лодку от берега. В наручниках им будет неудобно, но потерпят. Лезут в багажник самолёта.

Приземляюсь прямо на причал. Выгружаемся, и Хуан уводит машину на базу.

- Мистер Фэд! Вы волшебник!

- Волшебник живёт в подвале большого здания возле парка. Его фамилия – Леви.

- Полностью разделяю ваше мнение.

На причале пленники очумело озираются.

- Моряки. Есть шанс для спасения. Вы рассказываете всё нам с этим дядей, потом вас проверят, как следует, и вы можете начать новую жизнь. Поверьте на слово, сегодня вам выпала удача. На Земле больше нет такого места, как здесь. А пока пойдём обедать.

В столовой команды Виктор Иванович угощает нас борщом с чесночными пампушками, биточками с картофелем и свежим салатом. На ферме работает большая теплица. Ребята аж вспотели, жадно поглощая зелень. Кок приносит ещё. Удаляется, утирая слезу.

- Да мы и не знаем ничего такого. Уже на дембель собирались, а тут как грохнет. Офицеры сказали, что планете – кирдык. Будем ждать команды Президента, такая диспозиция. Два года мурыжат одно и то же. Сами пьянствуют, потом до одури муштруют. Первый раз нормально на воздух попали. От консервов уже цинга, а доктор не прокисает. Нас было четыреста девяносто шесть. Двадцать трое покончили с собой. Двое в поножовщине. Остальные по болезням. Половина команды еле ноги переставляет. Полсотни лежачих. Ад.

Заботится родина о своих героях!

- Президент погиб в тот день. А его помощника рабочие недавно повесили на Алтае. Вашим командирам команды ждать неоткуда. Надо вытаскивать ребят. Как туда можно проникнуть? Служивые обычно все лазейки знают.

- Через вытяжной вентилятор. Туда с курилки можно попасть по кожуху. Ночью все офицеры перепиваются, вахта отключает вентилятор. Он огромный, можно пролезть между лопастями. Ходим воздухом дышать, летом мох кушали.

Эсминец "Быстрый" даёт тридцать шесть узлов. "Европа" слегка отстаёт. Через четыре дня – рандеву в соседней с бункером бухте. Пленные дали подробный план подземелья. Один из них, Вася Зайцев, вызвался в проводники. Десант затаился у замаскированного вентилятора. В первых рядах – русскоязычные бойцы с "Европы", Ваня Грозный и Вадим Лебедев. Ночь. Вентилятор остановился, вскоре появляется первая фигура.

- Коля, привет. Это я, Заяц.

- Ты откуда взялся?

- Привёл спасателей. Не шуми. Тут такое дело – чтобы офицеры стрельбу не начали.

Не вышло без стрельбы. В коридоре, разделяющем помещения рядового и офицерского состава, находился туалет. В момент проникновения десанта мочевой пузырь позвал кого-то из командиров в поход. Надо отдать должное подготовке подземного гарнизона. Невзирая на выпитое, офицер поднял тревогу и даже стрельбу. Нырнул в дверь и запер мощный засов. Пока готовили подрыв, офицерский корпус приготовился к последнему бою. К сожалению, так для них и случилось. Гранаты и огнемёты, проверенные в боях, не оставили шансов. Безоружных и ослабевших рядовых взяли голыми руками.

Под землёй стоял почти новенький корабль. Флотилия Ковчега в нём не нуждалась, а вот Иван Иванович Костров давно мечтал получить выход в море по родимой Пижме. Прибежище разжилось собственными вертолётами. Наши специалисты с помощью освобождённых и подкормленных матросов за несколько дней привели судно в мореходное состояние. Пятнадцать человек были совсем больны, но не согласились на лечение в госпитале Ковчега. Фрэнк Стоун, загрузив аптеку, взялся сопровождать их до Пижмы с условием, что я подберу его на "Соколе". В числе спасённых на Азорских островах, были русские морские офицеры. Четверо из них решили продолжить службу на этом корабле. Как-никак, а на родину тянуло. Двести шестьдесят восемь женихов своим ходом отправились к русским красавицам. Только Вася Зайцев попросил оставить его на "Европе". Видно, понравились салаты Виктора Ивановича. Что-то у нас подозрительно быстро растёт коллекция законсервированных подземелий.

Вся Пижма вышла встречать свой морской флот на берег реки. Самолётик Петровича качнул крыльями над излучиной. Слегка посвежевшие моряки-сидельцы растерянно сходили на незнакомый берег. Некоторых вели под локотки. Но каждого подхватывали заботливые руки, уводили по домам.

- Не давайте им спиртного первое время. Иван Иванович, вы проследите. Объясните женщинам. Погубят ребят. Они Солнца два года не видели.

- Уже сделано, Ильич. Бабы у нас понятливые. Добрые бабы.

Да, добра русская женщина. Это невозможно описать, это надо видеть. Хуан только сказал: Чиф, я счастлив, что породнился с этими людьми.

"Сокол" стал легендой Ковчега, не успев совершить настоящий подвиг. Прокатиться на нём мечтал и стар, и млад. Фантастические формы и его лётные характеристики не могли оставить равнодушным даже серьёзного доктора Стоуна. В благодарность за многочисленные услуги моему экипажу, я решил исполнить его заветные желания: