Экипаж Ковчега

Миновав ставшие действительно пустынными Шетландские острова, мы уходили в открытую Атлантику и направлялись на юго-запад. Шли, соблюдая все предосторожности. Подводную лодку не видно было даже ночью, Петя с трудом угадывал её местоположение за шумами собственных машин и винтов. Средствами активного поиска пользовались редко. Наша задача – остаться незамеченными, подобраться к логову противника поближе и ударить внезапно и насмерть. Поэтому курс был проложен как можно дальше от берегов, подозрительные Азорские острова объехали, как говорится, десятой дорогой. Стало жарко – мы пересекали Экватор, проходящий сейчас через Северную Америку. Но было не до праздников Нептуна. Начался такой дикий шторм, что мы позавидовали морякам на "Пиранье", отсиживающимся в спокойной глубине.

- Не завидуйте этим бедным людям. Ночью им всплывать на подзарядку батарей. И в течение этих часов сами они завидуют мёртвым. Я много лет прослужил на дизельных лодках и знаю, что говорю – мистер Ник, пристёгнутый ремнями к высокому креслу вахтенного штурмана, попивал кофеёк. Он умело балансировал чашкой, чтобы не расплескать.

- Но вы даже не представляете, что значит болтаться в батискафе длиной восемь метров. Не было ни одного человека в истории "Дельфина", который хотя бы раз не воспользовался пакетом. Мы с Максом не исключение. Правда, всё дело в привычке. Через неделю Ева с Петром просили кушать, но мы не располагали особыми запасами.

- Фёдор Ильич, стыдно вам при живом свидетеле говорить неправду! Мы же не просили.

- Я хотел сказать, просили ваши глаза. Прости, Петя, я тогда гордился вами больше, чем собой и даже капитаном. Но молодые люди не умеют скрывать выражение глаз. Юный организм требует пищи, и это невольно отражается во взгляде. Дело в том, что мне самому тогда очень хотелось кушать. Возможно, я судил по себе. Ни Ева, ни Мари, ни Петя с тех пор не страдали морской болезнью. Или было, Петруччо?

- После того дрейфа мы вообще стали другими людьми, Ильич. Если бы не Мари с "Парусом мечты"… Кстати, вы видели в Бресте нашу яхту? Её кто-то поставил на кильблоки, прямо на причале. Корпус очищен и окрашен. Новая мачта с парусами!

- Это Василий с Марусей. Он парусный фанатик. Днём помогает на складе, а после ужина они с супругой часик-другой посвящают хобби. Даже дядю Сёму увлекли.

- А помните, как девушки хотели взять на буксир "Мари Роуз"?

- Помню, дорогой, особенно последствия.

Акустик потрогал свои драгоценные лопоухи и свернул скользкую тему. Мы просто коротаем штормовую вахту.

- Мистер Шепард, условный сигнал с "Пираньи": шумы неизвестного судна. Я пока ничего не слышу. Антуан – лучший из акустиков, которых я знал.

- Капитана на мостик! Усилить вахту! Световой сигнал на "Шельде": неизвестный корабль! Акустический сигнал на "Пиранью"!

Я бегу в машинное отделение, по телефону поднимаю Гену. На случай усиления – он мой вахтенный моторист.

"Европа", включив средства активного поиска, определила неизвестный корабль в тридцати милях. В радиусе чувствительности приборов нашей эскадры посторонних объектов больше не обнаружено. Через минуту после того, как Петя включил радар, появились сигналы локаторов чужого судна. Обстановка немного проясняется.

- Значит, у них есть аппаратура пассивного поиска. Это не простой сухогруз, - комментирует Петя.

Мы не желаем конфликта, в открытом океане всем хватит места. Но неизвестный резко меняет курс и идёт на сближение с "Шельде". "Европа" направляется в сторону чужака, отрезая "Шельде" от разворачивающихся событий. "Пиранья" на такой случай имеет свою диспозицию. Её задача – прикрывать, оставаясь незаметной. Что она и делает. Шторм разгулялся с удалью молодого пьяницы. Какому фанатику взбредёт воевать в такую погоду?

- Малый корабль, координаты… Вы опасно пересекаете мой курс. Буду вынужден применить оружие во избежание столкновения. Здесь крейсер "Облачный", ВМФ России.

- Вольный морской охотник "Европа". На вашем курсе грузовой корабль, вы осложняете ему навигацию в штормовую погоду. Пожалуйста, следуйте прежним курсом, и разойдёмся миром.

- Будешь путаться под ногами – утоплю! Прочь с моего курса! На размышления – две минуты. Ты мне не нужен, проваливай, пока цел.

Это он напрасно. Макс даёт условный акустический сигнал. Через полторы минуты слышны четыре мощных взрыва. Бомбомёт – младенец по сравнению с торпедой. Команда: полный вперёд. Наверху стрельба. Долго маневрируем, пытаясь подобрать тонущих людей. Удалось спасти лишь одного. Торпеды "Пираньи" заставили крейсер тонуть слишком быстро, чтобы дать шансы на спасение экипажа. Морис бил с первого раза и наверняка. Как учит мистер Шепард. Так будет с каждым, кто попытается нам угрожать.

Мокрый, контуженый моряк смотрелся жалко. Мы с Максом навестили его в лазарете.

- Братишка, чем на хлеб зарабатывали? – по-русски спросил Макс.

- Земляки, что ли? Чего же тогда палите по своим?

- Я палю по тем, кто мне угрожает. Сколько таких своих вы ограбили и пустили на дно?

- Не считали, десятка два. Жить как-то надо. На берегах одни помойки, а даром делиться никто не хочет.