Экипаж Ковчега

- Кого ревнуешь? Миссис Джейн? Да её половина Ковчега готова на руках носить, а другая просто умеет скрывать чувства. Это леди, Петя, и если ты этого не понимаешь, то ей действительно надо серьёзно подумать, не ошиблась ли она в выборе.

- Да я знаю, Ильич, но удержаться не могу. Любовь такая штука! Вы не понимаете.

- Куда уж мне.

- Извините. Что за язык, ну прямо помело.

- Осознаёшь, значит не совсем пропащий.

Глава 31.

Война на суше.

2014, июнь, 22. Уральские горы.

- Ковчег, у меня плохие новости, - Вадим Лебедев напряжён. – Ночью в нашем расположении был выброшен парашютный десант. Большой самолёт, похожий на "Руслан", выбросил двадцать бойцов. На наш запрос ответил русским матом. Сбит плазменной пушкой. Десант я сократил ещё в воздухе из пулемёта. Будет девушкам шёлк на бельишко. Оставил парочку живыми, долго сопротивлялись, профессионалы. Оба ранены, но уже дали показания. Прилетели не откуда-нибудь, из Приполярного Урала. Родные наши. Координаты базы… Жду Фёдора.

Где бы взять крысиного яду? Посыпать все возвышенности, все моря, всю планету, чтобы эти твари передохли у входов своих подземелий. Я, мирный моряк, воюю с ними второй год, а их выползает всё больше и больше. Сколько мы наплодили всевозможных паразитов, умеющих только жрать и оболванивать наши головы. На чьи средства строились их норы и подземные аэродромы? С чьего стола тащили они еду и снаряжение? Какими трудами заслужили должности и чины, чтобы НА ГОСУДАРСТВЕННОМ УРОВНЕ разворовывать ресурсы, сравнимые с бюджетом немаленькой державы? Неладно было в обществе. Очень неладно. Пойди теперь, умерь их аппетиты. Их воздушные крепости уже прилетают за тысячи миль.

Полетел Фёдор, но который отец. В Прибежище уже подготовили полосу. Народ там тоже понятливый и трудолюбивый. Обвешал истребитель подвесными баками и, благословясь, отбыл в одиночестве. Вернулся через три часа. Мне в одну сторону столько добираться. Из кабины второго пилота появляются двое. Как они втиснулись?

- Это Теодор Гек, он из шведского спецназа, моя правая рука.

- А кто будет прикрывать Прибежище?

- Однорукий бандит. Это мы так, в шутку, за глаза называем бывшего полицейского. Хороший мужик, умеет организовать. Аппаратура наблюдения, плазма. Пусть кто сунется.

Нашим плацдармом в новой войне будет база на Новой Земле. В тот же день "Пиранья" уходит в рейд. В горах, конечно, от неё пользы столько же, как и в степях Украины. Но есть сведения о речной флотилии врага в Обской губе. Следует запереть ей выход в море. Конечно же, разведка и прикрытие.

Надводные корабли уходят через два дня. Вертолёты и "Чайка" - в трюмах "Шельде". Там же - семьсот бойцов. Один Ми-24 остаётся для патрулирования. Вышла техническая задержка. Молодёжь выдала на-гора новшество. Периметр стомильной зоны охраняют привязные аэростаты с аппаратурой разведки и наведения. Птица не пролетит без следа на оперативной картинке, плазменный шар поразит теннисный мяч за горизонтом. Три геликоптера до отхода делают специальный рейс в Прибежище, описание новинки передали в Республику. Война, похоже, будет нешуточной. Отец Фёдор с Джоном улетают на северную базу. Подготовят встречу кораблей, начнут разведку воздушной обстановки.

Ужин в кругу семьи. У Евы красные глаза, Сара не отходит ни на шаг.

- Джейн тоже не взяли. Не вовремя мы детьми озаботились.

- Воинственная моя. Мистер Шепард говорил тебе, что дети – всегда вовремя. Надо прислушиваться к мнению уважаемого человека. Учись у Марты: киндер, кирхе, кюхен. У них с Гансом полное согласие. Киндер скоро родится, а кирху отец Фёдор воздвигнет по случаю победы над супостатом.

- У тебя всё шуточки, хуже Пети. Ты хоть не лезь на рожон на своей фанере. У людей броня, ракеты. Один мой порхает мотыльком.

- Мама, на "Чайке" пулемёты, знаешь, как гасят? Папа их всех раздолбает в мелкое сито! Я сама пробовала, знаю, о чём говорю, - Я так раздолбаю старого воздушного хулигана, я из него сито сделаю. Ну что за люди, учат детей и жён всяким гадостям. Он и с амвона так будет выражаться?

Северный полюс сместился, за ним ушли границы вечных льдов. Правда, остались немилосердные шторма и айсберги. Делаем большую дугу, заходим на базу чуть не с Земли Франца Иосифа. Скрытность присуща не только подводникам. Партизанскую войну никто не отменял. Вертолёты ныряют в зев подземного ангара. Майор ассистирует мне при заходе в крохотное отверстие скалы. Если бы не гордыня, ни в жизнь бы не рискнул. Оказывается, моя пташка легко может проскользнуть в игольное ушко. Вытираю ладонь о штанину, прежде чем благодарно пожать руку другу.

- Всё бывает в первый раз, коллега. Главное – не отвернуть в лобовой. Ему тоже страшно, тут кто кого храбрее.

- Этой скале до лампочки, идёт на неё авиетка, или километровое цунами.

- Смелых и скалы боятся, сын мой. Будешь пилотом.

- Отец Фёдор, а лесть входит в список смертных грехов?

- Рули аккуратней, салага.