Экипаж 'Меконга'

Рита встает. Парни тотчас вскакивают. И в этот момент возле них останавливается большой рыжий пес, пробегавший мимо. Он тихонько рычит...

- Рекс! - слышится басовитый голос. - Назад!

Быстрым шагом подходит высокий парень в белой рубашке с распахнутым воротом, с ремешком в руке. Он изумленно смотрит на Риту, потом переводит взгляд на молодого человека с патефоном.

- Горбачевский? - говорит он недоуменно. - Вы что тут делаете?

Уже несколько дней Николай и Юра возились с ртутью. В маленькой застекленной галерее в Бондарном переулке они собрали "ртутное сердце" старинный прибор для демонстрации усиления поверхностного натяжения под действием электрического тока.

Прибор был собран на одной чашечке лабораторных весов. В этой чашечке, залитой проводящим ток раствором, лежала крупная капля ртути. К ней был подведен винт с иглой - так, чтобы кончик иглы касался ртути. Ртутная капля через проводящую жидкость соединялась с анодом аккумуляторной батареи, а игла - с катодом.

На второй чашке стояли уравновешивающие гирьки.

При пропускании тока поверхностное натяжение усиливалось, капля ртути сжималась и отрывалась от иглы. Цепь размыкалась, и капля, расплываясь, снова касалась иглы.

Она беспрерывно пульсировала - "ртутное сердце" билось.

Молодые инженеры пытались воздействовать на "ртутное сердце" высокой частотой. Для этого они окружили прибор спиралью, включенной в колебательный контур лампового генератора. Они полагали, что при какой-то частоте колебаний натяжение поверхности ртути резко возрастет и так сожмет каплю, что она вовсе перестанет касаться иглы. Тогда, добавляя ртуть, по увеличению веса капли можно будет судить об увеличении поверхностного натяжения.

Они меняли форму спирали, пробовали разные частоты - ничего не получалось. "Ртутное сердце" спокойно и ровно пульсировало, как и при обычном пропускании тока, без спирали.

- Ни черта не выходит, - говорил Юра, выключая ток. - Зря только время убиваем.

- Может, весы недостаточно чувствительные? Давай купим аналитические.

- Э! - Юра недовольно поморщился. - Уж лучше самим сделать пьезоэлектрические весы. У меня где-то есть схема...

В тот вечер Николай терпеливо повторял опыт в разных вариантах. Вдруг он услышал повизгивание и шорох: будто кто-то царапал дверь когтями. Он открыл дверь и впустил в галерею крупного пса бульдожьей породы, с рыжей полосатой шкурой, похожей на тигровую. В зубах пес держал книгу, обернутую газетой.

- Рекс! Здорово, собакевич. - Николай отобрал у пса книгу и потрепал его по гладкой теплой голове.

Пес лизнул ему руку и бешено завилял обрубком хвоста.

У Рекса было два хозяина, но жил он у Юры, так как у Николая было тесновато. Собаке часто приходилось исполнять роль посыльного. Вот и сейчас Рекс прибежал с поручением: Юра возвращал "Шерпов и снежного человека".

Николай угостил Рекса колбасой и снова занялся "ртутным сердцем".

Стемнело. Со двора неслись звуки радиолы: это внизу, в своей квартире, Вова проигрывал любимые пластинки.

Николай встал и накрыл весы с "ртутным сердцем" старым деревянным колпаком от швейной машины. С хрустом потянулся.

Не дается в руки поверхностное натяжение...

Дьявол с ним. Надо пройтись по бульвару. Проветриться. Заодно и Рекса отвести к Юрке...

- Горбачевский? - недоуменно говорит Николай. - Вы что тут делаете?

Парень с патефоном смущен.

- Ничего... - бормочет он. - Гуляем просто...

- А вам какое дело? - хорохорится курносый парень, подступая к Николаю.

Но Валерик Горбачевский хватает своего приятеля за локоть и, что-то шепча ему на ухо, уводит прочь. Остальные парни тоже уходят.

- Они... приставали к вам? - стесненно спрашивает Николай, накручивая ремешок на палец.

Только теперь Рита узнала его. Холодно глядя на Николая снизу вверх, она говорит:

- Вы упорно появляетесь в роли спасителя. Я в этом не нуждаюсь.

Тряхнув головой, она направляется к выходу с бульвара. Рекс бежит рядом с ней. Рита останавливается, треплет пса по голове.

- Странно, - говорит Николай, подходя ближе. - Рекс обычно не идет к чужим.

- Хорошая собачка. - Рита обеими руками берет Рекса за морду. - Прямо тигр.

- Это боксер. Тигровый бульдог... У него немного испорченная порода морда удлинена, видите?

- Он красивее бульдогов. - Рита выпрямляется, смотрит на Николая: Этот мальчик с патефоном - он ваш знакомый?

- Валерик Горбачевский? Он мой лаборант.

Свет фонаря падает на Риту, на ее золотистые волосы, на узкое лицо с нежным подбородком и темными печальными глазами.

Николай не может оторвать взгляд от Ритиного лица. Десятки вопросов вертятся у него на языке. Кто она такая? Каким образом свалилась тогда за борт? И что за странный интерес к месту ее падения: ведь Опрятин явно искал там что-то, у него на моторке был поисковый прибор. И Вова нырял там с аквалангом. Что они ищут?.. И почему все время кажется, будто он уже видел когда-то эту девушку?..

- Веселые у вас лаборанты, - насмешливо говорит Рита.

Круто повернувшись, она идет к троллейбусной остановке. Идет мимо фонтанов, подсвеченных цветными лампами. Мимо пустых скамеек и мимо скамеек, занятых парочками. Идет одна.