Экипажи готовить надо

- И вот остаются эти двое… - продолжал Иван, представив себе уже почти всю сцену и радуясь, что дело-то, оказывается, не такое уж и сложное. - И он ей "напиши мне письмецо…"

- А девчонке красную косынку обязательно! Чтоб в духе времени… И всем котомки… тощенькие такие - в дорогу же!

- Слушай, Тань, а конец так: секретарь остается один… и поворачивает табличку другой стороной, а там: "Комитет закрыт…"

- "Все ушли на фронт!" - Таня шлепнула ладонью по столу. - И песенка удаляется, удаляется… Обязательно к баяну подключи негромко барабан.

Иван положил руку на плечо Пинигиной, которая (и он это отлично видел), глядя на вожатых, таких забавных в эти минуты, постепенно оживлялась, оживлялась, заражалась их выдумкой; брови ее раздвинулись, лицо просветлело.

Положил ей руку на плечо и сказал:

- Солистка у нас вот.

- Что вы, Иван Ильич, какая из меня солистка! - испугалась Мария Стюарт. - Я и пою-то, как… курица лапой!

- Ну да! - возразил Иван. - Помню я твою " молдаванеску "…

- А-а-а, - обрадовалась девочка. - Так тогда же надо было!

- Тогда печь дымила, дым шел, а теперь - "огонь". Понимаешь? Горим.

- Понимаю… Ну, а кто же солист?

- Да хотя бы Ширяев. Он у нас всех перекричит.

- Ой, перекричит! - вроде бы и возразила Пинигина, но возразила таким тоном и с таким выражением на лице, что ясно было: знаю, мол, Ширяева горластого.

- Ну, как?

- Ладно уж, - вздохнула Мария Стюарт, - попробуем.

Попрощались с Таней и отправились домой.

"Славная девушка, - думал Иван о Тане, - разом нашли общий язык. Вот и с Зоенькой… С ними чувствуешь себя свободно, говоришь без оглядки, с ними просто и хорошо. А с Ириной… Эта, наверное, много мнит о себе, воображает, что красавица… Нет, надо подружиться с Таней. Или с Зоей?.. Только не с Ириной. Только не с ней!"

Юрка Ширяев тоже поотнекивался для порядка, но по всему было видно, что предложение вожатого ему, Юрке, польстило.

Оставалось подобрать кого-то на роль комсомольского секретаря. Иван спросил у ребят, кого бы они предложили на роль секретаря?

- Бочу, Бочу! - со смехом закричали сразу несколько человек.

Бочей прозвали в отряде Севу Цвелева. Сева - серьезнейший толстячок. Голос у него почти бас, ходит Сева вперевалочку, перед тем, как что-нибудь сказать или сделать, подумает - голову набок.

Секретаря играть сразу же согласился.

- Секретаря? Это можно, - пробасил. - Это я обожаю. - И пригладил чубчик на своей запорожской голове.

Приступили к репетиции.

Глава 9

Иван сидел среди зрителей и отмечал про себя: дрогнул голос у солиста Юрки, слишком уж была убита горем Пинигина, кто-то из хора "дал петуха"… Но Боча настолько вошел в роль секретаря, настолько важно выдавал добровольцам красные книжицы и жал руки, что, в общем, инсценировка понравилась, вожатые с улыбкой оглядывались на Ивана и Анну Петровну, пришедшую на конкурс в самую последнюю минуту, Иван тоже поглядывал на педагога и в который раз за этот день думал: "Вот так-то, Анна Петровна!"

Лучше всех инсценировка удалась Тане Рублевой. Зрители, в основном пионеры младших отрядов, замерли, когда на сцену, где Витя Черевичкин беззаботно и самозабвенно гонял своих голубей, ворвались "фашисты". Все в черном: черные каски, черные френчи и черные же автоматы; белые только черепа и кости на рукавах…

Когда отряды стали расходиться по своим палатам, Иван подошел к стоящим в сторонке Ирине и Тане Рублевой.

- Ну, Танечка, - говорила Ирина, - ты просто молодчина! Где ты откопала этого мальчишку? Я чуть не заревела, честное слово!

Иван тоже наговорил Тане самых хороших слов, а Таня от смущения покашливала и часто-часто дотрагивалась пальцами до своих очков. Говорила, что она тут ни при чем, что она сама не ожидала…

Пошли втроем по затихающему лагерю.

- Они у меня любят все военное, - рассказывала Таня, - а какой я военный? Ну, сделали, что отряд - как подразделение: командиры, политруки, звания, погончики, обращение по-военному, автоматы смастерили, игру недавно провели, ну, а дальше? Понимаете, надо чтобы и другие отряды… Что-то массовое видится, грандиозное, чтоб захватило всех!

Иван вспомнил, как учил ребят ходить по компасу, и сказал, что это лишь начало всевозможных тренировок, которые он задумал. А после тренировок - сложный многодневный поход.

- Не знаю, как будет дальше, но пока мои ребятки довольны…

- Еще бы, - задумчиво сказала Таня. - У нас же ничего подобного нет. У нас же пионеры плавать-то сплошь и рядом не умеют! И мы их не учим!

- А вы, Ирина Дмитриевна, как считаете? - спросил Иван.

- Я недавно прочла, - чему-то улыбнувшись, сказала Ирина, - что древние греки о невежественном человеке говорили: он не умеет ни читать, ни плавать. Так что… я согласна - всему этому надо учить, только… - Она почему-то замолчала, так и не докончив начатой фразы.