Экипировщик (СИ)

  Все пять недель до реформы Смушкин фиксировал, как ежедневно все более наглеющие барышни торгуют в государственном на тот момент учреждении-универсаме левым товаром, пропуская выручку мимо кассы и все пять недель не покидало его все растущее чувство тревоги и уверенности в приближении проблем.

  Ни из милиции по заявлению Эльвиры и компании, ни двое из серой девятки Смушкина не беспокоили, но этот факт не радовал его, он чувствовал, что дело не закончилось.

  И проблемы грянули почти одновременно, когда на общем собрании коллектива универсама было объявлено о приватизации учреждения и о его реорганизации с последующим сокращением штатных единиц.

  Когда на стенде объявлений был вывешен приказ о реорганизации и перечислены поименно все лица, подлежащие сокращению, три разъярённые фурии ворвались в маленький кабинетик уже бывшего заведующего отделом парфюмерии и, обвиняя его в том, что это по его инициативе их увольняют и что они дойдут до самых верхов в поисках справедливости и что Смушкин лично ответит за это неправедное увольнение, он, помня совет директора, вытащил из ящика стола бумагу с перечнем правонарушений Эльвиры, Кати и Светы, заявив при этом, что если они не угомоняться, то эта бумага будет послана в прокуратуру города. Взволнованные бывшие продавщицы убежали с криками об отмщении.

  Тем же вечером возле дома (неженатый еще Смушкин жил на другом конце города, на севере, вместе с родителями) на плохо освещенной детской площадке, которую Смушкин пересекал для сокращение дороги домой, на него напали трое. Он пытался отбиться, но даже навыки к.м.с. по боксу в лёгком весе не помогли - его сбили с ног и лежачего отпинали довольно крепко.

   Правда, дело обошлось без переломов и повреждения внутренних органов, но кровоподтеки и ссадины были впечатляющие. В травмпункте, куда он добрался самостоятельно, не заходя домой, ему предложили больничный, но он довольствовался справкой о нанесении лёгких телесных повреждений и утром пошёл подавать заявление о нападении в милицию. Заявление приняли, но ничего не обещали в части поимки хулиганов, поскольку потерпевший "легко отделался" и в настоящее время у милиции более серьёзных правонарушений по горло.

  Через два дня пришла повестка из милиции, где сообщалось, что в связи с тем, что в отношении гражданина Смушкина С.Б. возбуждено уголовное дело по статье хищение личной собственности, таковой обязан явиться к следователю такому-то. Дата, время, номер кабинета, подпись.

  Предчувствия беды оправдывались с ужасающей последовательностью.

  Вечером того же дня, когда была получена повестка, раздался телефонный звонок и молодой мужской басок попросил Смушкина выйти к подъезду, в противном случае выломают дверь и разговор будет другой. Смушкин в бинтах и с гематомами на видимых частях тела вышел из дому, захватив на всякий случай медный пестик, которым мама дробила орехи.

  - Красивый, ничего не скажешь! - захохотали двое из серой девятки. - Ты не бойся, мы тебя сегодня бить не станем, для начала ты уже своё получил. Короче, слушаю сюда: поскольку ты уволил Эльвиру, а она моя сестра, - сказал тот, который повыше, - Ты теперь наш должник и мы ставим тебя на счётчик. Каждый месяц будешь платить нам для начала по двести баксов. В общем, лечись, а ровно через месяц мы тебя найдём. Будь! - и серая девятка уехала.

  С той поры чувство тревоги никогда не покидало Смушкина.

  Плюс к этому чувству у него развилась прямо таки звериная интуиция и на людей и на события, причём, эта интуиция порой настолько точно подсказывала ему решение или знание о том или ином предмете, что Сергей Борисович, несмотря на советское прошлое и полусоветское воспитание, подразумевавшее примат материального над всем остальным, превратился во вполне приличного мистика, правда, никогда не забывавшего радости земные.

  А ту неприятную ситуацию из далекого прошлого, решить удалось при помощи его же, смушкинского, коллеги по боксёрской секции. Тот коллега по фамилии Аверьянов стал авторитетом городского уровня и довольно легко разрулил проблему Смушкина с братками, а заодно помог уговорить барышень забрать заявление о краже их личного имущества. Правда, в милицию пришлось-таки заслать немного денег. "Для гарантии", как сказал Аверьянов. Дело в ментовке было закрыто за отсутствием состава преступления а, что наиболее вероятно, просто выброшено в помойку - в те весёлые времена такое случалось часто, поскольку нормального учёта и контроля ни за какой областью деятельности бывшего советского человека уже не существовало, а новый ещё не родился на свет божий после великой демократической революции хрен знает чего.

  Из этого и еще нескольких неприятных, но поучительных событий Смушкин вынес бесценный опыт, выразившийся в нескольких принципах, которые Сергей сформулировал сначала для собственного употребления, а потом, когда обзавёлся семьёй и воспитывал своих дочерей, постарался передать детям в доступной для их возраста форме. Принципы эти очень просты и, как узнал впоследствии сам их автор, были открыты очень давно предыдущими поколениями: