Экипировщик (СИ)

  Сивков читал клеймёновский "роман" и потирал руки. Если хотя бы четверть того, что написал этот полоумный карась, подтвердится фактами, то вот она, удача! Целая сеть расхитителей государственных средств во главе с руководителем. Мафия, короче говоря. И повышение в чине и перевод в престижную контору и (чем чёрт не шутит!), определенные деньги, которые можно получить с обвиняемых в обмен на обещание смягчения их участи. А уж удастся смягчить или нет - это дело десятое, поскольку обещать, как известно, не значит жениться!

  Теперь следовало Сивкову из этого многостраничного "романа" сделать нужный дайджест, то есть выборку нужной фактуры, по которой следует начать работу.

  И начинать следует, немедля ни дня, поскольку будущий год должен стать для него, капитана Сивкова, не только новым, но и переломным, переходным из серого ментовского прозябания к светлому эскашному будущему! Да и длинные новогодние праздники следует не только посвятить пьянке-гулянке с вкраплением обрыдлевших дежурств в отделе и траху с Машкой на тёткиной койке, но и серьёзному труду на благо себе любимого!

  Сивков поставил себе задачу, чтобы после окончания новогодних каникул началась серьёзная разработка темы академической мафии.

  После еще нескольких допросов, где Сивков уточнял у Клеймёнова различные детали, касающиеся большей конкретизации фактов, изложенный в клейменовской рукописи, а так же устных показаний, в предпоследний рабочий день уходящего года, следователь распорядился отправить подследственного в тюрьму.

  Клеймёнов, рассчитывавший на другое, был уязвлён подлостью капитана. Сделать, разумеется, будучи в статусе подозреваемого, он ничего не мог, но злобу затаил. И не меньшую, чем на Смушкина в своё время.

  Обида на Смушкина поутихла после того, как Клеймёнов рассказал всё, что знал, всё, что услышал от двоюродной сестры, которая работала в бухгалтерии института земной коры и пересказала все факты, которые знала о закупках и расходах учреждения как в части исполнения бюджета, так и внебюджетной тематики. Хотя сведения, полученные Клеймёновым от родственницы и после выданные следователю за факты, в очень большой своей части были слухами.

  Последние дни старого года выдались солнечными и в меру морозными.

  Раны у Смушкина уже не давали о себе знать болью и только на всякий случай жена накладывала мужу по вечерам даже не повязки, а одно название - больше на всякий случай, чтоб не повредил ненароком заживших мест, чем для лечения их.

  Заявок на участие в конкурсе не было ни одной.

  Это радовало, поскольку по договорённости с АДС-квант, они должны будут подать заявку в предпоследний день вечером.

  С закупкой пока всё шло по плану.

  Смушкин уже начинал сомневаться в сигналах тревоги, которые подавало ему шестое чувство: "Внимание! Опасность поблизости!"

  Он списывал эти сигналы на безделье, которое заполнить ни чтением книг, давно дожидавшихся своей очереди на прочтение хозяином, ни трепотнёй в социальных сетях с виртуальными знакомыми, ни предстоящим новым годом, который уже несколько лет не был ожидаемым, как раньше, праздником.

  Ёлку семья Смушкиных всегда покупала натуральную, даже тогда, когда встречала новый год не дома, а либо в гостях, либо за границей.

  Ёлку непременно покупали большую, под четыре метра высотой, самую густую и разлапистую из все елей, имевшихся на день покупки на ближайшем елочном базаре.

  Ёлочные базары во времена теперешние, сегодняшние, радикальнейшем образом отличаются от советских елочных базаров, которые Смушкин вспоминал всякий раз, когда приходилось самому выбирать новогодний символ.

  Последние же годы, а точнее - лет пятнадцать, это случалось не более пяти раз.

  В остальные же годы елки доставляли ему на дом либо по спецзаказу, либо люди из лесничества, которые привозили елки для соседнего торгового центра, ближайших школ и детских садов.

  Уже наступал вечер и появился ущербный месяц, когда Смушкин подошёл к маленькой площади на перекрестке двух улиц, на которой располагался ёлочный базар.

  Площадь примерно в тридцать-тридцать пять квадратных метров была огорожена легковозводимым заборчиком из деревянных реек. По периметру заборчика, по его верхней части, были пущены светодиодные лампы. Светодиодные же светильники, подвешенные над базаром, ярко освещали товар. Товар был выставлен отборный: пышные, только что срубленные елки из лесничеств, такие же свежие голубые, заграничные, а для снобов выставлены с десяток сосен с шишками. Все красиво, можно потрогать руками, словом выбор на любой вкус и, само собою, на толщину кошелька.

  Заправляли процессом трое: хозяин-узбек, который осуществлял общее руководство процессом, а именно: встречал гостей, приветливо улыбаясь, интересовался их пожеланиями, потом, когда узнавал, какую конкретно ель какого размера и пушистости хочет покупатель, он подзывал помощника, который из общей массы продукта доставал варианты, подходящие под желания покупателя.

  Когда покупатель выбирал из нескольких елей понравившуюся, хозяин подзывал сына, который измерял фактическую длину елки, высчитывал стоимость и называл цену.