Экклезиология вступления в клир

Для Востока эта идея была новшеством; она не была, поэтому, немедленно воспринята церковным сознанием. Здесь было еще больше исключений чем на Западе. Достаточно напомнить поставления Нектария Константинопольского, друга его Иринея Тирского, Тарасия, Фотия и др. Первое бесспорное указание на необходимость последовательного прохождения степеней священства мы находим в 17–м правиле Двукратного Константинопольского собора 861 г. «Прилагая попечение о соблюдении во всем церковного благочиния, мы признали необходимым и сие определити: чтобы впредь никто из мирян или монахов не был внезапно возводим на высоту епископства, но чтобы каждый, по испытании прежде в церковных степенях, воспринимал рукоположение во епископа. Ибо хотя до ныне некоторые из монашествующих, или мирских, по требованиям нужды и были вскоре удостаиваемы епископския чести, и превзошли других добродетелями, и возвысили порученные им церкви, однако, редко бывающего не поставляя в закон церкви, определяем отныне сему уже не быти. Но правильно рукополагаемый да пройдет через все степени священства, исполняя в каждой положенное законом время» [101]. Правило издано в связи с избранием Фотия непосредственно на Константинопольскую кафедру. Надо заметить, что эта сторона избрания Фотия менее всего вызывала возражений на Востоке. Возможно, что 17–е правило Двукратного собора составлено было по настоянию представителей Римской церкви. Для нас важнее чем эти исторические обстоятельства, признание самого собора, что случаи непосредственного поставления монахов и мирян имели место в Византии в IX веке. Собор не только признал действительность такого рода поставлении, но счел нужным указать, что так поставленные лица служили к возвышению порученных им церквей, что было сделано, конечно, из — за Фотия. Тем не менее, на будущее время собор решительно запретил непосредственное поставление монахов и мирян в епископы. Он потребовал, чтобы поставляемый в епископы постепенно проходил все степени священства, «исполняя в каждой положенное законом время». О каком законе идет речь? Вряд ли собор имел в виду 10–е правило Сардикийского собора, т. к. оно ничего не говорит относительно сроков пребывания в каждой степени. Вальсамон, в своем толковании этого правила, приводит две новеллы Юстиниана, но они не имеют прямого отношения к рассматриваемому вопросу, т. к. ничего не говорят о последовательности прохождения степеней священства, а только требуют предварительной подготовки кандидатов в епископы из мирян [102]. Поэтому сомнительно, чтобы собор имел в виду эти новеллы, говоря о «положенном законом времени». Кроме того, ставится вопрос, почему собор не указал прямо сроков пребывания в каждой степени священства, если они уже в это время были определены? Как будто остается одно только предположение, что 17–е правило было составлено по настоянию римских легатов. Если это так, то они, вероятно, имели в виду практику Римской церкви в этом вопросе. Эта догадка подтверждается тем, что Константинопольский собор 869–870 года (т. н. «VIII — й вселенский») определил следующим образом время пребывания в каждой степени: год для чтеца, два года для иподиакона, три года для диакона и 4 года для пресвитера [103]. Этот собор, как известно, не был признан Восточной Церковью, а потому его постановления не получили канонического значения. Не только в IX, но даже в XII веке не существовало никакого общего закона, определяющего время пребывания в каждой степени. Вальсамон свидетельствует, что в его время в Византии существовало разнообразие мнений по этому вопросу. Сам Вальсамон склонялся к тому, что «рукоположение на каждую степень по необходимости должно совершаться чрез семь дней». Он указывал, что такого рода порядок поставления признается «не писанным церковным обычаем» [104]. Однако это было, по всей вероятности, личным мнением Вальсамона, которое не было общепринятым даже в его время.