Эклектика (СИ)

Йонсу одарила кучера беглым взглядом и кивнула. Ей было необходимо попасть в Браас — и так задержалась слишком надолго. Поэтому, едва карета отъехала, Йонсу склонилась над поверженным колоколом. Она была уверена, что найдет подсказки. Все колокола главных храмов были отлиты в Кэрлиме и покрывались вулканическим стеклом. Не полностью: кисть смачивалась в расплавленном стекле, и ею можно было изобразить все что угодно, не волнуясь о сохранности. Рисунки не блекли спустя тысячелетия. Изображали же они всегда только одно.

Йонсу погладила указательным пальцем ярчайшую звезду юга — Шеру. Она, по заверениям главных меморий, дарила адептам силу огня. Разрушающая и Созидающая. Пламя питалось чувствами и эмоциями, благородными и низкими. В зависимости от того, что именно отдавала душа, она становилась либо безумной, как Наама, либо теплой и согревающей, как Джейнис. С чарами этого типа Йонсу никогда не испытывала проблем. Она дышала эмоциями и спокойно отдавала их, не испытывая опустошения.

Чуть выше художники изобразили Альдебаран. Символ солнечного цвета питался желанием помочь. Светлые адепты дарили чувство надежды, темные — обман, фантомные фигуры. Йонсу знала адептов, умевших скрывать свое тело, становиться невидимыми. Эгоисты… Так и Саманта Санурите сидела в своих покоях, прячась ото всех. Йонсу без труда вызывала солнечные вспышки. Иногда ей казалось, что она сильнее большинства меморий храма Каалем-сум.

«Здесь — Бетельгейзе», — подумала Йонсу, опуская взгляд в пустое пространство между Альдебараном и Постериорой, символом апейрона. О своей силе думать не хотелось.

Послезавтра наступал месяц Альтарфы, владычицы воды во всех ее состояниях. Йонсу до сих пор не поняла ее смысл. Не была понятна и Рейн Кайцер, обладавшая силами воды. Это ужасно раздражало полуэльфийку — полуэльфийку, которой положено верить в море! Йонсу могла только притягивать воду, но создавать ее — о том даже речи не шло. Примерно такие же дела обстояли с силами лавы и земли. Валентайн как мог объяснил ей, что лава подчиняется только бунтарям, но для полуэльфийки это осталось словами. Адептов земли всегда было ничтожно мало, на вопросы никто бы не ответил. Просто давалась сила ветра: делай вид, что идешь по течению, а сам проявляй твердость! Ведь ураганы разрушают горы. Йонсу погладила звезду, под которой родился Валери, и вздохнула. Может, добраться до Брааса в смерче?

Браас. И принцесса Сэрайз. Йонсу вспомнила ее милое личико и загрустила еще больше. Не повезло же девочке родиться в императорской семье перед развалом Хайленда… Будь Михаэль при своем уме, он бы сохранил ей жизнь, но дурак додумался отправить дочь в Браас. Лучше бы оставил с матерью! Разозленная Мару Лэй стоила целой армии. А теперь… Один господь знал, что стало с Сэрайз. В который раз за день вспомнив лицо «господа», Йонсу хмыкнула и огляделась.

Она погорячилась, решив, что от города осталась горстка пепла и обгоревшие деревяшки. Стены домов столь «удачно» сливались с пепельным полем, что Йонсу смогла их разглядеть, только подойдя на расстояние вытянутой руки. Интересно, когда случился пожар? Пальцы нащупали тепло стен, но было сложно сказать, нагрелись ли те за день или не желали расставаться с жаром огня.

«Первое», — решила Йонсу, услышав за спиной шаги, которые тщетно пытались скрыть. Бандиты бы не стали поселяться в городе сразу после катастрофы.

— Здравствуй, красавица.

Изобразив страх на лице, владелица апейрона обернулась. Перед ней стояла четверка разбойников. Где-то шумел пятый. И ни один из них не достал оружие. Йонсу захотелось посмеяться, но играть стоило до конца. Кем ее считают? Она прижала сумку к груди.

— Не советую, — предупредил один.

— Бросай сумку на землю и не выдумывай.

Йонсу помотала головой. Она догадывалась по позе, кто именно нападет первым, и ждала этого момента. Мародеры — низшая ступень, на которую мог ступить человек. Каким мерзким надо быть, чтобы наживаться на горе остальных? Йонсу подумала, что будет избивать их с удовольствием.

К пяти прибавилось еще трое. Один игрался с ножом, большинство оценивающе смотрели на нее, двое переговаривались. Острый слух позволил разобрать пару слов. Йонсу перестала улыбаться. Последний раз подобными мыслями грешил Михаэль.

— Какие же вы мрази, — покачала головой полуэльфийка. — Считаете, что крутые! Будьте готовы, сейчас вас уделает женщина!

Сумка взлетела вверх, управляемая потоками ветра, и, пользуясь тем, что мародеры подняли головы, Йонсу ударила ближайшего из них ногой в живот. Молодой парень улетел по меньшей мере на три метра — церемониться Йонсу не собиралась. Грабителям, насильникам и убийцам не место на земле Хайленда. В конце концов, она действующий гвардеец!