Эклектика (СИ)

Оказалось, что по меньшей мере у половины нападавших имелись при себе ножи и украденные кинжалы. Остальные выхватили пистолеты. Сразу видно, что мародеры нападали и на хайлендцев, и на синаанцев. Йонсу впервые за долгое время подумала, что дурость Майриора бьет примерно так же: без разбору. Этим «людям» все равно, кто перед ними. Йонсу сжала кулаки. Пора, наконец, показать, кто самая сильная мемория из живущих! Разве ее могли одолеть какие-то бандиты, вооруженные железками и порохом?

Выстрел раздался из-за спины. Пригнувшись, Йонсу вызвала кругообразным движением ноги стелющееся по земле пламя — раздался крик. Мародер упал на спину, визжа от боли. Наслаждаться видом времени не было. Чутье матрицы показало Йонсу, что на нее несутся сразу двое. Пласты земли окружили ее, вызвав к тому же, тучу пепла. Пепел ослепил нападавших. Йонсу смешала огонь и молнии — «щит» разлетелся во все стороны.

Когда завеса улеглась, полуэльфийка обнаружила, что из девяти, включая стрелка, мародеров осталось всего трое. Двое лежало с пробитыми головами, четверо сбежали. Йонсу самодовольно выпрямилась.

— Молодец, ничего не скажешь, — признал, по всей видимости, главарь. Его спокойствие насторожило Ливэйг. Что не так?

Пуля ужалила в лодыжку. Навылет. Нога предательски согнулась; Йонсу опустилась на колено здоровой и без слов и лишних эмоций связала кольцо из молний. Единственная стихия, опустошавшая ее. Неудивительно, ведь «ярость небес» питалась болью. Йонсу прицелилась.

Вспышка света. Синего, как призрачный огонь. Молнии тоже уничтожали души, если пользоваться ими правильно.

Кончики пальцев дымились.

Дымилась дыра в голове главаря. Всегда нужно целиться в голову. Это надежнее.

Побросав оружие, остальные двое побежали прятаться в руинах города. Где-то в них скрылся и неизвестный снайпер. Теперь Йонсу его видела. Жаль, что поздно. Вздохнув, полуэльфийка окружила себя воздушным щитом и занялась раненой ногой. Это оказалось несложно. Конечно, Йонсу не считала себя второй Летой Инколоре или Кэтрин, но лечила она довольно неплохо. Сказывался опыт бесчисленных битв.

Боль успокаивалась лунным светом, воду Йонсу перенесла из закрытого колодца. Дело оставалось за малым, нужно было найти немного растений, чтобы залатать их жизнью сквозную рану, но тут возникла проблема. Йонсу не видела ни единой травинки. Природная регенерация не всесильна — идти с дырой в лодыжке не хотелось. Сморщив нос, Ливэйг села на землю и задумалась. Ее взгляд упал на лежащие рядом трупы. «Прошла пара минут, — мелькнуло в голове. — Мертв только мозг. Остальное еще считает, что живо. Можно воспользоваться». Йонсу закрыла глаза и притянула розовый туман к ране. Понадобилось около минуты, чтобы чужая энергия прижилась. Через минуту полуэльфийка уже спокойно опиралась на ногу. Вот и все.

— Почему ко мне липнут неприятности? — вопросила Йонсу.

Она с сожалением окинула взглядом бывшее поле боя. Три трупа, стрелок уполз в убежище, и неизвестно, выживет он или нет. У одного из них — раскроенная молнией голова. Череп разлетелся вместе с мозгами, оставив пятно на пепле. При желании на нем можно было пройти психологический тест на ассоциации. Йонсу цокнула языком. Будь на ее месте кто-то другой, он бы, возможно отыскал сбежавших мародеров. Если она не избавится от преступников, не будет ли в ответе за их злодеяния? Вся кровь невинных будет в том числе и на руках Йонсу. Полуэльфийка считала это полной чушью. В начале карьеры она чувствовала себя глубоко несчастной, унося жизни других. Кто-то убеждал, что бездействие — грех больший, а убийства — даже благодетель. Многие соглашались. Что с ними стало? Их души раскалывались, разум мутнел. Наама, Огненный клинок Синааны, тому примером.

Махнув рукой в сторону развалин, Йонсу начала подниматься. Воздушный шар превосходно слушался хозяйку. Ветер был отрадой полуэльфийки: ей нравились легкие, ненавязчивые стихии, вроде созидающего огня или света, и раздражали «монументальные» чары вроде земли и лавы. Исключением стала молния. Йонсу просто безотчетно боялась ее. Каждый раз, слыша гром, она слышала и чей-то крик. Это не отменяло того факта, что молния считалась одной из опаснейших стихий. Йонсу была вынуждена ей пользоваться. Сейчас же она с улыбкой летела в сторону Брааса.

Шар разгонялся до превращения мира в мутное цветное пространство. Вернее, так было раньше. Сейчас палитра поблекла: справа располагалась синева, слева — чернь с редкими пятнами рыжины. Это начинались горы. Когда чернота гари окончательно исчезла, Йонсу остановилась. Шар лопнул, ветер начал трепать волосы. Йонсу висела над гаванью великого города майомингов.