Эколог в СССР. Весна 1975

Пичугин: — Ты вот не знаешь, а я тебе расскажу. Что там Коммунизм… Спорт… и тоже вот у нас на Скрепу не потянул. Вроде как все для людей… но не все его любят и не все им занимаются. А уж как стали нас в него выносить… Один футбол чего стоит, знаешь же, народ нас чуть не рвёт как тузик грелку с этим футболом.

Филатов скрежещет зубами. Он сам заядлый футбольный болельщик и тоже считает, что из 250 млн. человек, уж 11 человек-то можно было бы и найти.

— А эту «Экологию» мы, считай, сами и придумали, и даже пытались её использовать… Ещё в 30-х, когда шибко с попами боролись. — продолжает Иван Поликарпович. — Сотнями отправляли их на Бутовский полигон, слышал про это, наверное? А в обиходе — они нам крестный ход, а мы им демонстрацию трудящихся. Они нам иконы, а мы им портреты членов Политбюро. Они нам «Нагорную проповедь», а мы им «Моральный кодекс строителя коммунизма».

Пичугин отхлебывает из чашки остывший чай и продолжает:

Академик Вернадский

— И был тогда такой академик, Владимир Иванович Вернадский, геофизик, из бывших. Со своим другом, тоже академиком, Александром Петровичем Карпинским, геологом, они, почитай, всю нефть и другие полезные ископаемые у нас нашли, вернее, указали на карте, где и что искать. И ни разу не ошиблись! И за это их не только не расстреляли и не посадили на философский пароход, а всячески возвеличили. Сам Сталин в 1936 году Карпинского хоронил и шибко убивался на могиле.

— Они чуднЫе, эти академики. Обычная картина мира их не устраивает и они, через одного, к старости начинают придумывать свою. И Вернадский свою придумал. Сильно его свои же за нее били. А он уперся, нет, говорит, все так и есть:

— Вот, биосфера, техносфера и ноосфера, а Бога нет!

Тут уж и мы не сплоховали. Вот, говорим, товарищи верующие, всемирно известный академик Вернадский говорит:

— Бога нет! А потому что Экология!

Сам термин «Экология» мы у какого-то немца-дарвинста скоммуниздили, Гаккель… по-моему. Тоже безбожник. Он что-то про живое и неживое мороковал, ну и сослался в своей статье на биосферу. Вот так мы их и поженили — Экологию, Гаккеля и Вернадского. Владимир Иванович потом долго на нас булькал, ну причем здесь он и Экология? Но Андрей Александрович Жданов ему тихонечко так объяснил, мол, так надо, будете теперь символом, дорогой товарищ Вернадский, основателем новой науки Экология. Про то, что Бога нет! Тот плюнул, но заткнулся, «Урановым проектом» занялся.

Да только мы тогда на это своё детище однобоко, с точки зрения борьбы с попами смотрели, которых, мать их, так и не победили. А пацан-то, видал как всё развернул…? Это, Евгеша, не просто Скрепа, это Супер-Скрепа! Вот скажи, Евгеша, найдется хоть один, что у нас, что у них, против того, что пацан написал? Будь он коммунист или поп, спортсмен или забулдыга, русский или американец?

— Н-е-е-т, пожалуй… — свидетельствует Филатов.

— В-о-о-т! Короче, надо к Суслову и Брежневу ехать… эти ребята не дураки, этот алмаз в такой бриллиант огранить могут, ни одна сявка не вякнет… И все под мудрым водительством Партии, смекаешь?

Евгений Константинович Филатов «Евгеша»

Филатов: — Вместе поедем! Только, давай сначала, не торопясь, месяцок с пацаном поработаем, может он ещё чего умного скажет. Ну и покумекать нужно, что бы нас с этой Экологией в ЦК не оттерли… Они могут, сам знаешь. Ой, не простой это пацан, ой, не простой, чует мое сердце.

— Может слышал, что давеча у нас «Явление Богородицы» было? Так это он, пацан этот — 50 тысяч в Спортлото выиграл, а все подумали, что к нему Богородица приходила и номера дала… Мутная какая-то история, чертовщиной пахнет.

Пичугин: — А где сейчас этот пацан?

Филатов (улыбаясь): — Да, дома сидит, отходит от ареста. Мне когда сегодня его сочинение принесли… Теракт, теракт, кричат, коммунистов взрывать будут! Я как прочитал, сразу все понял и за тобой послал, а пацана оказывается уже в Областное КГБ забрали, умысел на теракт вовсю подводят, представляешь⁈ Это они только первую страницу прочитали и понеслись его арестовывать… Так-то, может и хорошо… зато сразу ко мне принесли, теракт штука серьезная, не дай Бог (быстро крестится, оглядываясь)! Звоню Лазареву, кричу, если хоть один волос у парня с головы упадет, погоны с тебя сниму! Тот проникся. Ну и выкрутился, конечно. Он такой, Антон Геннадьевич, всегда выкручивается.

Пичугин: — И как же он выкрутился в этот раз?

Филатов: — А он зашел в допросную, выгнал опера, который пацана кошмарил и говорит: