Экологическая психотерапия психосоматических расстройств. Антропологическая медицина

В случае хронического повторения подобных поведенческих и эмоциональных реакций и состояний, которые обусловлены определённым типом нервной системы человека, его стрессоустойчивостью, темпераментом, состоянием физического здоровья, характером, пережитым позитивным и негативным для него опытом, взглядами на жизнь – системой жизненных ценностей и другими личностными особенностями, формируется уже определённый стереотипный «рисунок» эмоциональных реакций человека на стрессоры. Судя по всему, именно этот рисунок, повторяющийся с определённой регулярностью продолжительное время, а также связанный с ним выброс в кровь тех или иных биоферментов, гормонов, в сочетании с определённым образом жизни и данным характером однотипных эмоциональных реакций и приводит в конечном счете к хроническим психосоматическим заболеваниям. Не случайно, ещё врачи древности (Древняя Греция, Восток) заболевания печени связывали с гневливостью, болезни сердца – с раздражительностью и «жестокосердием», почек – с тревогой и страхами, органов дыхания – с хроническими состояниями тоски и грусти[10].

1.3. Установочная (культурная) часть сознания и телесная «механика» психосоматического расстройства

Произвольное блокирование человеком рефлекторной спонтанной реакции на стрессогенное воздействие в известной степени «завоевание» современной культуры, влияющей на формирование в человеческом сознании необходимых для социальной адаптации установок (правил) поведения. Так, например, социально одобряемая установка, выраженная в поговорке «сначала подумай, потом сделай», приобретая форму обязательного правила поведения, превращается в некоторых ситуациях в один из стрессоров, блокируя естественные и непосредственные реакции в различных, проблемных для человека ситуациях. В тех обстоятельствах, где люди переживают отрицательные чувства, неприятные ощущения, вызывающие, как правило, определённое психофизическое напряжение, активность, требующие естественного выхода, срабатывают, в связи с упомянутой установкой, реакции другого рода. Вместо естественных эмоциональных, телесно-двигательных реакций привычно, почти рефлекторно активизируется установочная часть сознания в виде определённого рода сомнений и вопросов: «можно ли так отреагировать на случившееся?», «что делать в данной ситуации?», «есть ли в этом какой-либо смысл?», «не приведёт ли это к плохим последствиям?», «что обо мне скажут окружающие?» и т. д. Автоматически активизируется таким образом мыслительная деятельность, происходит анализ и выбор тех или иных форм поведения, которые в виде определённых и отвлечённых от текущего момента установок кажутся человеку наиболее подходящими для данных обстоятельств.

Непосредственные эмоциональные, двигательные реакции на стресс (телесное движение, активное дыхание, крик, слёзы и т. д.), играющие в стрессовой ситуации роль «выхлопной трубы», призванные снять напряжение, облегчить состояние и, по сути, адаптировать к проблемной ситуации, отходят на второй план, игнорируются произвольно, а в случае закрепления подавляются уже и непроизвольно. Хронические реакции такого рода приводят, как правило, к формированию определённого дезадаптивного поведенческого паттерна. В лучшем случае, это отсутствие опыта переживания и отреагирования своих чувств, в худшем – неспособность понимать свои эмоции и эмоции других людей (алекситимия, аутизм). В подобного рода стрессовых ситуациях человеком может ощущаться: 1) «какой-то» неясный дискомфорт; 2) более ясный дискомфорт, но по прошествии какого-то времени; 3) дискомфорт, «как снег на голову», в виде болезни. Чем дольше и интенсивнее время и характер подавления экспрессии переживаний, понимания этих переживаний вообще, тем, как правило, тяжелее следующие за ним физическая или психическая дисфункция, расстройство, заболевание.