Экологический роман

Другим столь же странным секретом было полное отсутствие затрат на этусобственность; приход от проектируемых ГЭС во всех подробностях рассматривался и утверждался в разных инстанциях и комиссиях, но расходов несчитал никто, и себестоимость киловатт-часа получалась самая низкая в мире, до смешного малая - десятые доли копейки. Не было стоимости ни воды,ни земли, которую затапливали водохранилища, рабочая сила строителей -самая дешевая в мире (спецконтингент, зэки). Даже стоимость стройматериалов и та была "договорной", таких цен не числилось в прейскурантах.Расходы чуть ли не все сводились к ведомостям зарплаты, количество жепроектируемых киловатт-часов неимоверно преувеличивалось, исходило изкруглогодичной загрузки ГЭС, тогда как ни одна ГЭС никогда не работала наполную мощность, а на половину установленных мощностей сколькоугодно.

Реки для "кВч" переставали быть природой России, Украины, Латвии,Кавказа, Средней Азии и Дальнего Востока, они становились постановлениями, решениями, программными разработками, протоколами, докладными,проектами и ТЭДами (технико-экономическими докладами).

Доступ в секретку оказался доступом в антимир, и эта антимирностьподавляла Голубева. Но что такое антимир? Такого слова в энциклопедиях небыло.

Учреждений, подобных "кВч", в СССР множество - оборонные предприятия-учреждения, армия, КГБ, все ЦК, все Верховные и прочие Советы -одним словом, столько, сколько нужно, чтобы вместить весь Советский Союзбез остатка, столько их и есть.

Перекрытие Енисея на строительстве имени 50-летия СССР Красноярской ГЭС (проектная мощность 6 миллионов киловатт, самая мощная в мире,годовая выработка 18 миллиардов киловатт-часов) отмечалось всей страной.В городке строителей Дивногорске на путях стоял поезд, в вагонах обиталикорреспонденты советских и зарубежных газет, радио и телевидения.

С новенькой, первоклассной, шведского производства гидрометрическойаппаратурой прибыл в Дивногорск и Голубев и тоже поселился в поезде, тамв каждом вагоне, в каждом купе, в проходах и тамбурах царил энтузиазм. Впоезде с "печатью" Голубев - вдруг! - почувствовал себя героем, все доодного представители печати, радио и телевидения проявили особый интереск гидрологу Голубеву, к его аппаратуре, а знаменитый автор знаменитой"Повести о настоящем человеке" корреспондент "Правды" Борис Полевойтак и сказал ему с завистью:

- Вот кем я хотел бы быть сегодня - гидрологом! Это что у вас за штука?

- Гидрометрическая вертушка.

- Вертушка? Уж очень простенькое название! Назовите гидролаг!

- Лаг - это не то...

- Назовите, и будет то... Впрочем, все самое значительное называетсяочень просто, - вздохнул лохматый и доброжелательный Полевой. Инапрасно: достойные вещи нужно называть достойными именами. - Полевой вынул из кармана записную книжку и что-то в нее записал примолчаливом, благоговейном внимании других, не столь знаменитых представителей печати.

Две толпы - одна начальственная, руководство Министерства энергетики, руководство Красноярского края, руководство строящейся КрасноярскойГЭС, а также оркестр - заняли левобережную дамбу, а по дамбе правогоберега цепочкой двигались самосвалы, разворачивались, поднимали кузов иссыпали в проран грунт. (Это был не грунт как таковой, это была каменнаянаброска.)

Чуть в стороне на специально подготовленной, выровненной и, кажется,даже блестящей площадке стоял и ждал своего мгновения давно загруженный и самый ответственный самосвал: его груз, последняя порция наброски,перекроет Енисей окончательно раз и навсегда.

Проран на глазах людей становился все уже, уже, Енисей все с большейскоростью устремлялся в проран, а Голубев стоял на борту мощного катера,выжидая момент: на катере он должен был подняться с нижнего бьефа вверхний, подняться на пределе - пока еще позволяла глубина и скоростьтечения потока, - но и никак не раньше этого критического момента.

Катер с Голубевым, с вертушкой с правого борта, с подводными фотоаппаратами с кормы и с носа - это было последнее судно, которое пересечетствор плотины обычным порядком, затем судоходство по верхнему Енисеюпрервется, а восстановится только через несколько лет, когда будет построенаплотина и судоподъемник высотою в сто три метра (совпадение: сто триметра - высота Ангальского мыса!).

Голубев смотрел на проран, на бешеный поток воды в нем, осыпавшийбрызгами и левую и правую дамбы, слушал рев потока, заглушающего ревсамосвалов, и что-то все сильнее и сильнее бушевало в нем самом, все сильнее разгорался азарт, желание пройти через проран на пределе, пройти так,чтобы через несколько минут поток уже был перекрыт окончательно...

Но вот Голубев подал команду "полный вперед", катер, дрожа всемкорпусом, пошел из нижнего в верхний бьеф, двигатель его заглушилостальные звуки и ревы. Катер стал предметом внимания всех, кто здесь был: поднимется? не поднимется?