Экономический суверенитет государства и конституционно-правовые механизмы его защиты

1. Государственный экономический суверенитет отражает как внутренний аспект (верховенство на всей территории), так и внешний (независимость от внешних субъектов), в то время как народный – в большей степени внутренний. Таким образом, возможны ситуации, когда государственный экономический суверенитет как минимум формально сохраняется, но народный – ущемляется. Например, сам факт выведения Центрального банка из системы разделения властей в случае, если за ним сохраняется статус государственного органа, не является прямым ограничением государственного экономического суверенитета (суверенитет государства в сфере эмиссии национальной валюты, проведения денежно-кредитной политики и т. д. сохраняется, так как эти функции осуществляет государственный орган), но ущемляет народный экономический суверенитет – в части возможности народа управления делами государства (например, золотовалютными резервами, эмиссией национальной валюты и денежно-кредитной политикой) и контроля за указанными сферами (при выведении властного органа из системы разделения властей возникают угрозы частичной или полной утраты контроля за ним). При этом формальное ущемление народного экономического суверенитета в случае с Центральным банком ведет уже к вероятному фактическому ограничению государственного экономического суверенитета, потому что, находясь вне контроля со стороны народа и его представителей (парламента и формируемого им или с его участием контрольно-счетного органа), Центральный банк легче может оказаться под контролем со стороны иных, в том числе и внешних сил, мировой закулисной финансовой системы и т. д.¹⁷² Теоретически возможны и обратные ситуации, когда ограниченным оказывается государственный, но не народный экономический суверенитет. Например, народ вправе, принимая Конституцию, установить пределы «вмешательства государства в экономику». Ограничив государственный экономический суверенитет, народ, тем не менее, не лишил себя суверенного права пересмотреть это положение, например, при принятии новой Конституции.

2. Ограничение государственного экономического суверенитета может влечь и ограничение народного. Так, присоединившись к ВТО, Россия ограничила суверенитет не только государственный (более подробный анализ чего будет произведен во второй части третьей главы настоящей монографии), но и народный (в части возможности народа изменить социально-экономический курс избранием другой власти – в рамках ограничений, наложенных правилами ВТО). Это особенно актуально применительно к долгосрочным международным обязательствам (особенно если их срок значительно превышает срок полномочий конкретной власти, их принявшей от имени государства, – т. е. и срок, на который народ «доверился» этой власти) с затрудненным выходом.

3. С конституционно-правовой точки зрения важно, насколько был реализован народный суверенитет в процессе принятия долгосрочных международных обязательств, ограничивающих государственный суверенитет: были ли учтены воля народа, например, был ли проведен референдум. Так, этот вопрос остро вставал при вступлении разных государств в ЕС, вставал он и при присоединении России к ВТО, при принятии Украиной обязательств по договору об «Ассоциации с ЕС» (а до этого – при осуществлении Украиной выбора между вступлением в «Ассоциацию с ЕС» и присоединением к Таможенному союзу России, Белоруссии и Казахстана).

К вопросу об экономическом суверенитете субъектов федерации

Отдельно стоит сказать несколько слов об «экономическом суверенитете субъектов федерации». Его выделение спорно и, учитывая подход большинства федеративных государств к вопросу о наличии суверенитета у их субъектов, сомнительно. Применительно к проблеме «экономического суверенитета» субъектов федеративных государств можно выделить три аспекта:

1. «Внешнеполитический» и, что важнее в контексте данного исследования, «внешнеэкономический» – возможность субъекта федерации выступать в качестве самостоятельного субъекта международного права (т. е., речь не идет об его участии во внешней политике государства через палату парламента или иной орган, представляющий субъекты федерации¹⁷³); возможность вступать в экономические отношения и заключать договоры/соглашения с другими государствами и/или их субъектами федерации, административно-территориальными образованиями.

2. Определенная экономическая независимость от федерации, т. е., федерального центра (формальная) и самодостаточность (фактическая в том числе, учитывая имеющиеся ресурсы, источники доходов).

3. «Внутренний» – сферы ведения субъектов федерации в области экономики.