Экономика Феникса: Работа, жизнь и деньги в новом ненормальном мире

США всегда были в авангарде использования своей финансовой гегемонии в качестве инструмента внешней политики. Банков с филиалами в Лондоне столько же, сколько и банков с филиалами в Нью-Йорке, но вы не увидите, чтобы Великобритания штрафовала иностранные банки на сотни миллионов или даже миллиарды долларов за то, что они имеют дело со странами, которые не нравятся британскому Министерству иностранных дел. Несмотря на это, американцы всегда с уважением относились к принципу суверенного иммунитета. Они могут преследовать французский банк BNP Paribas за работу с контрагентами в Судане, но они не будут преследовать саму Францию.

Однако в начале 2022 года администрация Байдена, воодушевленная денежными успехами пандемии, приступила к тому, что менеджер хедж-фонда Дилан Грайс точно назвал "вооружением денег" - и направила свое новое финансовое оружие непосредственно на других суверенных государств.

Сначала Афганистан, который имел около 7 миллиардов долларов в столь необходимых резервах, когда Талибан захватил контроль над страной в 2021 году. Белый дом Байдена фактически конфисковал все эти деньги, выделив половину из них на гуманитарную помощь Афганистану, а другую половину зарезервировав для потенциальной выгоды семей американских жертв 11 сентября.

За захватом суверенного богатства Афганистана всего через пару недель последовала аналогичная операция, направленная против России, после вторжения в Украину. Суверенные "внутренние деньги" России были фактически заморожены в рамках беспрецедентных глобальных усилий по отсечению страны и ее крупных олигархов от международной финансовой системы. Везде, где было российское богатство - будь то в форме валютных резервов, банковских счетов или "внешних денег", таких как яхты или Пикассо в свободном порту Женевы, - западные правительства стремились захватить его, чтобы буквально обездолить всю страну. Непосредственным следствием этого стал взрыв внутренней экономики России, ставшей жертвой денежного оружия, обладающего поистине потрясающей силой.

Уже через неделю после вторжения России на Украину больше не было сомнений в том, что доллар и его центральная роль в международной торговле - это инструмент, который будет использоваться американскими властями в ультра-агрессивных целях внешней политики - особенно когда эти цели разделяют монетарные власти ЕС, Великобритании, Швейцарии и других стран.

На каком-то уровне с Россией просто обращались так, как обращаются с отдельными преступниками во всех юрисдикциях: их активы могли быть арестованы или заморожены. Но масштабы и объем санкций против России на порядки превышали все, что когда-либо наблюдалось в уголовном преследовании, и были гораздо более сопоставимы с теми суммами, которые правительства тратят на войны или пакеты стимулов. (Чтобы представить ситуацию в перспективе: Стимулирование пандемии в России в 2020 году составило около 70 миллиардов долларов, в то время как резервы центрального банка, ставшие бесполезными в результате санкций в 2022 году, были примерно в десять раз больше этой суммы).

Западные правительства имели даже больший контроль над денежными и торговыми потоками, чем можно было бы предположить при узком прочтении официальных санкций. Финансовые учреждения и крупные государственные компании по своей природе консервативны; поскольку в санкционный список ежедневно добавлялись новые российские лица и компании, никто из них, скорее всего, не захотел бы вести дела даже с вполне легальными и законными российскими клиентами или покупателями. Даже когда России было разрешено продавать нефть, например, найти желающих ее купить было крайне сложно.

Изменение восприятия денег, превращение их из основополагающей единицы экономического существования в неустойчивый боеприпас, происходило на фоне инфляции, превышающей все, что наблюдалось в течение сорока лет, - инфляции, вызванной пандемией. Инфляция, как никакое другое экономическое явление, подрывает доверие к деньгам, а когда Россия вторглась в Украину, оно было очень высоким, благодаря тому, как "Ковид" нарушил цепочки поставок, а также чрезмерной фискальной и монетарной реакции правительства. Война в Украине только усугубила ситуацию, вызвав скачок цен на товары и еще большее нарушение цепочек поставок, поскольку корпорации оказались вынуждены избегать самой большой страны в мире и даже не летать над ней.