Экономика Феникса: Работа, жизнь и деньги в новом ненормальном мире

Например, однажды утром в пятницу в октябре 2020 года я ехал в поезде A из Бруклина в Манхэттен, возвращаясь после записи своего еженедельного подкаста. Растрепанный мужчина, явно бездомный, время от времени вставал и бросал на меня взгляды, а в конце концов подошел ко мне, держа в руках листок бумаги с подробной информацией о городских службах в центре Бруклина и аккуратной пометкой, что ему нужно выйти из поезда на станции Хойт-Шермерхорн. Он хотел убедиться, что вышел на нужной остановке; я был рад услужить. Но это взаимодействие также было сопряжено с дискомфортом с обеих сторон, благодаря пандемии - дискомфорту, который еще больше усилился из-за женщины, сидевшей напротив нас, которая начала скрючиваться и кашлять в бейсболку. Я сочувствовал, но в то же время был в ужасе и не мог дождаться, когда выйду из машины.

Все в метро осознавали, как они ориентируются в пандемии, и хотя, конечно, было много случаев, когда мне хотелось, чтобы некоторые люди вели себя по-другому, я в целом понимал, что эти люди просто проявляли совсем другую склонность к риску, чем я сам. Они знали, что рискуют заразиться Ковидом или передать его другим, и им было комфортно или, по крайней мере, они смирились с этим риском.

Лондон был совсем другим. Даже в разгар вспышки Омикрон, когда количество случаев заболевания на местах ежедневно достигало новых рекордных значений, преобладало, похоже, не столько сознательное открытое отношение к риску, сколько блаженное отрицание. В лондонском метро, например, существовали четкие правила ношения масок, которые в целом игнорировались. В Нью-Йорке отказ от ношения маски в метро был знаком того, что вы бунтуете против господствующих строгостей. В Лондоне такого ощущения не было; было просто ощущение, что население в целом отошло от таких вещей, несмотря на эпидемиологические факты на местах, и что люди, устанавливающие правила, отстали от жизни и в конечном итоге у них не будет иного выбора, кроме как капитулировать перед фактами общественного поведения.

Даже сами правила посылали весьма неоднозначные сигналы о Ковиде. С одной стороны, все должны были носить маску, закрывающую рот и нос, но с другой стороны, в официальных правилах перечислялись одиннадцать различных групп людей, освобожденных от обязанности носить маску, включая всех пассажиров младше одиннадцати лет. Существование всех этих групп, освобожденных от масок, привело к тому, что официальные правила стали похожи на театр безопасности, который можно было проигнорировать на том основании, что если дети или "лица, оказывающие согласованные услуги Транспортному управлению Лондона", не обязаны их соблюдать, то, очевидно, нет никакой реальной необходимости надевать маски.

Общая атмосфера в Лондоне была из разряда "каждый сам за себя". В отсутствие широких мер защиты общественного здравоохранения, здесь было много индивидуальной свободы - например, в канун Нового года мы пошли пешком на довольно сдержанную вечеринку на шесть человек в доме друга, после того как днем сдали анализ на Ковид, вместо того чтобы рисковать в ресторане, который, как и все другие заведения Лондона, не требовал подтверждения вакцинации. По дороге туда мы миновали множество длинных очередей без масок, ожидающих входа в переполненные клубы и бары, а также встретили немало людей, защищающих себя от своих соотечественников, надевая маски N95 на улице. (Такие маски реже встречались в метро, где люди, предпочитающие рисковать, вообще не рисковали).

Я долго не мог понять, что происходит в Лондоне. Почему люди не делали элементарных вещей, таких как ношение масок в плохо проветриваемых помещениях, в разгар самой опасной вспышки? А когда они надевали маски, почему они все еще носили тканевые маски, а не те, эффективность которых доказана? Будучи сам англичанином, я думал, что должен быть в состоянии разобраться в этом, но не смог. И мои английские друзья понимали это не больше, чем я.

В конце концов, я понял, что искал не там, где нужно. Я пытался понять, что именно в англичанах как народе объясняет их поведение; я постоянно вспоминал великолепную книгу Кейт Фокс "Наблюдая за англичанами", в которой она раскрывает идиосинкразии моих соотечественников. На самом деле, однако, я подозреваю, что истинная причина не имеет ничего общего с англичанством, в отличие, скажем, от френчнесса или чего там у нас в Нью-Йорке. (

Что было у англичан, чего не хватало нью-йоркцам, и чего не хватало почти всем остальным, хотя датчане скоро это сделают, так это официальное заявление правительства страны о том, что скобка закрыта и период неопределенности закончился.