Экономика Феникса: Работа, жизнь и деньги в новом ненормальном мире

В конце концов, есть веские основания утверждать, что любая попытка понять состояние экономики как руководство к тому, куда вкладывать деньги, выглядит неразумной. У легендарного инвестора Говарда Маркса есть отличный вопрос: «Если вы инвестируете на основе своих макроэкономических взглядов, как часто они помогают?»

Ответ для большинства нормальных людей заключается в том, что наши субъективные мнения скорее работают против нас, чем на нас, когда речь идет об инвестиционных доходах. Во-первых, наш личный, идиосинкратический экономический анализ неизбежно завязывается в неразрывный гордиев узел с нашими политическими убеждениями. Республиканцы всегда считают, что дела в экономике идут плохо, когда в Белом доме сидит демократ; демократы чувствуют брезгливость по поводу получения прибыли от попыток республиканцев подтасовать систему в пользу капитала и против рабочих или планеты.

В любом случае, уход в наличные в ожидании прогнозируемого спада - еще более распространенная ошибка среди розничных инвесторов, чем та, о которой всегда предупреждают финансовые консультанты, - продажа после того, как рынки уже упали. И в том, и в другом случае речь идет о попытке определить время рынка - продать перед падением - и, следовательно, подразумевается план покупки, если и когда падение действительно произойдет. В большинстве случаев падение так и не происходит, но даже когда оно происходит, очень немногие из тех, кто продает перед падением, успевают вернуться на рынок ниже того уровня, на котором они продали.

Между тем, для многочисленного поколения Миллениалов подобные опасения являются смехотворно теоретическими. Если поколению X могло не хватить скромного стартового состояния, чтобы начать работать на рынке, то у поколения Миллениалов в основном вообще отсутствовал какой-либо инвестируемый положительный чистый капитал. Либо они получили высшее образование, в этом случае у них были огромные студенческие кредиты, либо нет, в этом случае их шансы когда-либо заработать достаточно денег, чтобы стать частью целевого класса инвесторов Уолл-стрит, были ничтожно малы.

Если для поколения X спасительным моментом был крах доткомов в 2000 году, то для поколения Миллениалов было нечто гораздо, гораздо худшее: мировой финансовый кризис 2008 года. В середине 2000-х годов не миллениалы скупали дома и брали ипотечные кредиты, которые не могли обслуживать. Не миллениалы пострадали от падения фондового рынка, поскольку изначально их инвестиции в него были ничтожно малы. Но именно на них легло основное бремя последовавшего за этим экономического спада. Миллионы из них попытались выйти на рынок труда - Миллениалов значительно больше, чем представителей поколения X, - но обнаружили, что количество рабочих мест растет медленно, если вообще растет, что очень мало людей добровольно уходят с рынка труда, и что поэтому им негде найти хорошую работу. Неважно, что они богатели медленно, они не собирались богатеть вообще.

Если отношение поколения X к методам инвестирования бумеров было закатыванием глаз и переходом к чему-то более простому и легкому, то миллениалы в целом разочаровались в концепции инвестирования и были отстранены от нее из-за отсутствия денег. После финансового кризиса идея долгосрочных сбережений и накопления активов как пути к богатству потеряла доверие целого поколения.

Кризис 2008 года был по праву травмирующим: стоимость домов упала до уровня отрицательного капитала; фондовый рынок рухнул. Идея медленного и методичного накопления богатства стала казаться больной шуткой, которую Уолл-стрит сыграла с невольными чурбанами - и которая сопровождалась огромными негативными внешними эффектами. Пострадали не только обычные люди, втянутые в финансиализированную экономику. Это были все, и особенно молодые и бедные.

Даже когда Миллениалы начали находить работу по найму, они оказались в мире ZIRP, который испарил финансовые предположения, лежащие в основе вековых трюизмов инвестирования. ZIRP, что означает "политика нулевых процентных ставок", была отчаянной попыткой мировых центральных банков сначала предотвратить обвал мировой экономики, а затем попытаться возобновить экономический рост после кризиса, который породил во всем мире совершенно рациональный страх перед долгом.

Долг, или леверидж, как его еще называют, исторически был главным двигателем роста в капитализме. Это способ уравнивания двух групп. С одной стороны, это люди со сбережениями - деньгами, которые им не нужны сегодня, но которые они хотели бы иметь возможность потратить завтра. С другой стороны - люди, которые хотят инвестировать в будущее, занимая деньги таким образом, чтобы завтра им было лучше, чем без кредита, даже после полной выплаты кредита с процентами.