Экономика Феникса: Работа, жизнь и деньги в новом ненормальном мире

Любой финансовый консультант скажет вам, что если вы вкладываете деньги в фондовый рынок, то должны быть готовы к тому, что в какой-то неизвестный момент в будущем они могут сократиться как минимум на 30 процентов. Последнее, чего вы хотите, если вы относитесь к поколению тех, кто не имеет собственного жилья и надеется в один прекрасный день приобрести жилье, - это чтобы треть вашего первоначального взноса испарилась именно тогда, когда он вам понадобится.

Поэтому фондовый рынок просто не имеет для большинства миллениалов той же актуальности и значимости, что и для предыдущих поколений. Бумеры думали о нем как о таинственной криптограмме, секретами которой можно овладеть; поколение X думало о нем как о месте для хранения денег в индексных фондах в надежде, что со временем они вырастут. (Миллениалы в основном избегали его. Возможно, если у них был просвещенный работодатель, они отложили бы немного денег на пенсию, чтобы получить свой 401(k) матч; возможно, они развлекались с бесплатным счетом Robinhood. Но в целом на фондовый рынок можно выйти только после того, как вы расплатитесь со всеми долгами и купите дом, а это для поколения с самыми большими долгами в истории Америки, окруженного головокружительно дорогими ценами на жилье, заняло у миллениалов гораздо больше времени, чем у их предшественников.

Затем случилась пандемия, и все изменилось. Во-первых, акции упали - что вызвало беспокойство у людей, инвестировавших в рынок, поскольку они теряли много денег, а также беспокойство у людей, не инвестировавших в рынок, поскольку это указывало на то, что вся экономика остановилась, и не было никакой реальной картины того, когда и сможет ли она восстановиться. Рынок может справиться с катастрофой, если только она кратковременна; падение рынка подразумевает, что катастрофические экономические последствия пандемии будут какими угодно.

Это были дни, которые тянулись как годы. "Бывают десятилетия, когда ничего не происходит, и бывают недели, когда происходят десятилетия". Эта цитата Владимира Ильича Ленина заняла первое место в моем еженедельном бюллетене 12 марта 2020 года - на той неделе, когда Всемирная организация здравоохранения официально объявила Ковид пандемией в твите, набранном крупным шрифтом, с двумя эмодзи сирены, когда Dow упал на территорию медвежьего рынка, и когда цены на нефть упали после того, как Россия и Саудовская Аравия решили увеличить объемы выкачиваемой нефти, даже когда мир перестал двигаться (и, следовательно, перестал нуждаться в нефти).

Страх заразиться смертельной болезнью был новым, тем более страшным, что он был полон неизвестности, и сам по себе он был заразен. Он подпитывал апокалиптические экспоненциальные экстраполяции - простые математические упражнения, выплескивающие цифры, которые всего за пару недель до этого едва ли можно было представить.

Например, 22 марта президент Федерального резервного банка Сент-Луиса Джим Буллард принял звонок от репортера Bloomberg Стива Мэтьюса. Буллард - не один из тех президентов ФРС, которых набирают из числа колоритных местных бизнесменов, что является попыткой сохранить ФРС прочно укоренившейся в глубинке, а не в академических кругах. Скорее, это очень уважаемый карьерный экономист Федеральной резервной системы, центральный банкир до мозга костей - то есть в большинстве стран мира он был бы еще одним серым человеком в сером костюме, пишущим научные статьи с названиями вроде «Обучение и структурные изменения в макроэкономических данных».

В то воскресенье, однако, появился совсем другой Буллард - с очень пылающими волосами. Он сказал Мэтьюсу, что, по его прогнозам, уровень безработицы во втором квартале достигнет ошеломляющей отметки в 30 процентов, а основной показатель ВВП упадет на - подождите - 50 процентов. Это будет годовой показатель падения за один квартал, но даже в этом случае оба показателя были настолько хуже, чем во время глобального финансового кризиса, что они едва ощущались как реальные.

Если рассматривать эти цифры в контексте, то в самый тяжелый момент финансового кризиса, в четвертом квартале 2008 года, темпы роста ВВП составили -8,5 процента. Пик безработицы пришелся на год позже, в октябре 2009 года, когда она достигла 10,0 процентов. Буллард прогнозировал безработицу в три раза хуже, чем в самой низкой точке мирового финансового кризиса, а сокращение ВВП - почти в шесть раз.

Если бы эти цифры исходили от кого-нибудь другого - например, от "говорящей головы" CNBC, - их можно было бы немного сбрасывать со счетов. Однако Буллард, хотя и находится на "голубином" конце спектра центрального банка, не является экстремистом. Возможно, он пытался побудить вашингтонских политиков к действию: Он сказал Мэтьюсу, что правительство должно немедленно реализовать программу, покрывающую потерянные доходы всех работников.