Экономика Феникса: Работа, жизнь и деньги в новом ненормальном мире

В криптовалюте тысячи ранних последователей, криптоэкспертов и любителей мемов заработали достаточно денег, чтобы бросить работу и выйти на пенсию в двадцать с небольшим лет, сохранив большую часть своего состояния в биткоине, эфириуме и других криптовалютах - или, как их лучше называть, цифровых товарах. Эти монеты не хранятся в каком-то банке с дробным резервом, который выдает их нуждающимся местным предприятиям; они просто лежат там, не принося никакой экономической пользы, пока их не продадут. Владение большим количеством криптовалюты - это экономическая противоположность ангельскому инвестору: Это может быть одинаково рискованно с финансовой точки зрения, но не создает ничего похожего на те же положительные внешние эффекты для экономики в целом.

Тем временем движения #vanlife и FIRE ("финансовая независимость; ранний выход на пенсию") сошлись на идее, что если ваши ежемесячные расходы достаточно низкие, то можно выйти на пенсию в тридцать или даже в двадцать лет, имея на удивление небольшую сумму денег.

Когда кто-то увольняется с работы, он уже не ищет новую работу на рынке труда автоматически и предположительно. Вместо этого они спрашивают себя, достаточно ли у них денег (и, возможно, пассивного дохода), чтобы жить экономно либо постоянно, либо в течение нескольких месяцев или лет. Затем они сопоставляют этот вариант со стрессами, связанными с работой. Если у вас нет работодателя, то вас ничто не связывает с дорогой городской квартирой. Почему бы просто не жить в фургоне, не забывая вырезать все жалкие кусочки для своего Instagram?

Видение #vanlife гораздо шире, чем число людей, которые действительно решили пожить какое-то время в дороге. Это каждый, кто отвергает карьеристскую норму максимизации заработка и экономических возможностей на каждом шагу; кто думает о сбережениях как о том, что нужно потратить, а не о том, что нужно откладывать на гипотетическую пенсию через десятилетия в будущем. В конечном счете, речь идет о том, чтобы определить свою собственную жизнь, освободившись от ограничений, налагаемых работой, не говоря уже о беговой дорожке гедонизма, на которой каждое повышение зарплаты сопровождается ростом расходов.

В этом смысле отношение YOLO, ускоренное Ковидом, вполне соответствует антикапиталистической реакции на мировой финансовый кризис 2008 года. Это не обязательно означает сокращение расходов; на самом деле, это может означать даже обратное. Генеральный директор Rolls-Royce Торстен Мюллер-Отвос, например, объяснил свой корпоративный рекорд продаж в 2021 году тем, что покупатели видели, как их друзья и соседи умирали от Ковида, и пришли к выводу, что "жизнь коротка, и лучше жить сейчас, чем откладывать ее на потом". Но это, как правило, означает меньше работать.

В конце концов, работа - это форма отложенного потребления: способ накопления денег, которые можно использовать в будущем для покупки желаемых товаров и услуг. Для большинства людей работа на определенном базовом уровне необходима лишь для того, чтобы иметь жилье и пищу. Но одним из самых больших сюрпризов двадцатого века стало то, что когда миллионы людей стали зарабатывать гораздо больше денег, чем требовалось для удовлетворения потребностей, они не стали работать меньше. На самом деле, если уж на то пошло, они работали больше.

В эссе "Экономические возможности для наших внуков", опубликованном в 1930 году, экономист Джон Мейнард Кейнс пророчески и точно предсказал огромный рост уровня жизни в течение следующего столетия – «уровень жизни в прогрессивных странах через сто лет будет в четыре-восемь раз выше, чем сегодня»7 Он попал в точку: ВВП на душу населения в США в 1930 году составлял $8 200, если считать в долларах 2012 года; к 2021 году он вырастет в семь раз - до $59 000.

В чем Кейнс ошибался, так это в том, как все это богатство повлияет на продолжительность рабочей недели. "В течение многих последующих веков старый Адам будет настолько силен в нас, что каждому придется выполнять какую-то работу, чтобы быть довольным", - писал он, но затем добавил, что "трех часов в день вполне достаточно, чтобы удовлетворить старого Адама в большинстве из нас!". Другими словами, если вы стали в семь раз богаче, чем были раньше, вы почти наверняка сократили свое ежедневное рабочее время по меньшей мере вдвое, если не больше.

Оказалось, что это почти в точности неверно: рабочая неделя не только упорно отказывается сокращаться, но и фактически стала длиннее для самых высокооплачиваемых работников. Во времена Кейнса высокопоставленные банкиры, например, работали по знаменитой модели "3-6-3": занимать под 3 процента, давать в долг под 6 процентов, уходить в 3 часа. Они получали очень хороший доход, и у них было много времени для себя. Сегодня они почти всегда на связи, беспокоятся о рынках в других часовых поясах и работают очень долго, иногда семь дней в неделю.