Экономика в одном уроке (ЛП)

Аргумент в поддержку паритетных цен заключается в следующем. Сельское хозяйство — основополагающая и важнейшая среди отраслей. Его необходимо сохранять любой ценой, ибо процветание каждого зависит от процветания фермера: если у последнего не будет покупательной способности для приобретения промышленной продукции, промышленность зачахнет. В 1929 году цены на сельскохозяйственную продукцию резко упали, тогда как на промышленную продукцию они снизились в меньшей мере. В результате этого фермеры перестали покупать промышленную продукцию и депрессия распространялась всё дальше и дальше. Почему бы не привести цены на фермерскую продукцию к паритету с ценами на товары, приобретаемые фермерами? Такой паритет существовал с 1909 по 1914 год, в период процветания фермеров. Утверждалось, что те же ценовые отношения должны быть восстановлены и после 1929 года.

Рассмотрение всех нелепостей, скрытых в этом правдоподобном утверждении, заняло бы у нас слишком много времени и увело бы далеко в сторону от основной темы. Нет никаких здравых оснований для того, чтобы брать определённые ценовые отношения, существовавшие в конкретный год или период, и расценивать их как неизбежно более «правильные», чем действующие в любое другое время. Период с 1909 по 1914 год, как основа для паритета, не был выбран случайно. С точки зрения относительных цен, это был один из самых благоприятных периодов для сельского хозяйства США за всю историю. Но даже если те цены и были «нормальными» в своё время, нет никаких оснований полагать, что они должны сохраняться и по прошествии многих лет. За этот срок произошли огромные перемены в условиях производства и спроса.

Если бы в этой идее была хоть какая-то логика или искренность, она была бы универсально применима. Если ценовые соотношения между сельскохозяйственной и промышленной продукцией за период с августа 1909 по июль 1914 года были «правильными» и их надо поддерживать постоянно, то почему бы тогда не поддерживать постоянно ценовые соотношения всех товаров в США? В первом издании этой книги, вышедшем в 1946 году, я использовал следующие данные, иллюстрирующие ту абсурдность, к которой привёло бы следование этому принципу:

Шестицилиндровый туристический автомобиль «Шевроле» в 1912 году стоил 2150 долларов. Несравнимо улучшенный шестицилиндровый седан «Шевроле» в 1942 году стоил 907 долларов, однако при сопоставлении этой цены на основе «паритета» с ценами на сельскохозяйственную продукцию этот автомобиль должен был бы стоить 3270 долларов.

Цена за фунт алюминия с 1909 по 1913 год включительно составляла в среднем 22.5 цента. В 1946 году она равнялась 14 центам, но при «паритете» она должна была бы составить 41 цент.

Сложно, да и спорно было бы пытаться доказать, что эти цены «верны» в сегодняшних условиях, учитывая не только сильную инфляцию в период с 1946 по 1978 год (потребительские цены выросли более чем в 3 раза), но и качественные различия этих двух автомобилей. Изменились и производственные технологии, и технологии добычи сырья и производства сельскохозяйственной продукции. После приведённого выше сравнения в издании этой книги 1946 года я привлёк внимание читателя к тому факту, что рост производительности труда вызвал снижение цен на зерно и хлопок. Я приводил следующую цитату: «На некоторых крупных фермах, которые были полностью механизированы и где используются линии поточного производства, требуется от 1/3 до 1/5 использовавшегося ранее труда, чтобы обеспечивать такой же объём выработки, какой существовал несколько лет назад» [007]. Всё это игнорируется защитниками «паритетных» цен.

Как нетрудно догадаться, этот экономический план вовсе не проникнут заботой об интересах общества, а является средством субсидирования фермеров. Когда цены на сельскохозяйственную продукцию становятся выше паритета, со стороны фермерского блока в Конгрессе никогда не раздаются требования снизить цены до уровня паритета или вернуть государству из выданных ранее субсидий сумму в размере превышения. «Выравнивание цен» действует только в одном направлении.

2

Опуская все эти соображения, вернёмся к главной ошибке, которая нас интересует. Довод заключается в том, что если фермер продаёт свою продукцию по более высоким ценам, то он может приобретать больше промышленных товаров, а следовательно, делать промышленность процветающей и обеспечивать занятость. Иногда это действительно так, но всё зависит от того, какова природа высоких цен. Если они являются результатом общего оживления экономики, если они следуют за расширением объёмов промышленного производства (а не за счёт инфляции или государственного вмешательства), то они действительно могут означать процветание как для фермеров, так и для всех остальных. Но перед нами — завышение цен на фермерскую продукцию в результате правительственного вмешательства под предлогом того, что «сейчас трудные времена».