Экс-любовники

— Я лишила Толика отпуска в обход графика, — признаюсь со скрежетом. — Из-за того, что тебе настучал о моём опоздании. Я это к тому, что он не просто так психовал.

— Я примерно так и понял, — отвечает Карим и, аккуратно расцепив замок из моих рук у себя на шее, опускает их вниз. — Это ничего не меняет. Как я могу сохранить ему работу, если знаю, что он оскорблял мою женщину?

После этих слов мне становится ещё хуже. И даже собственническое «моя женщина» не радует. Карим остаётся Каримом. Даже если не одобряет моё поведение — всегда выберет меня, а не кого-то другого. В клубах много раз чуть до драк не доходило из-за этого. Я в весёлом угаре какому-нибудь жлобу фак покажу, а Карим потом за мою честь вступается. И никогда он не выяснял, кто виноват.

Не было бы у меня совести — радовалась бы такому карт-бланш. Но совесть у меня немножко есть, и сейчас она вопит о том, что я подложила «Родену» и самому Кариму жирнющую хрюкающую свинью. Без Толика кухня точно перестанет справляться, и мы завалим долгожданное открытие веранды.

— Я совсем не обиделась, — бормочу я, от расстройства опуская глаза. — Сама не подарок и на обиженное тявканье Толика не обратила никакого внимания.

Молчание Карима говорит красноречивее слов. Повторяться он не собирается. Толик уволен, и точка. Ошибкой было забыть, что по гороскопу Карим — татарский овен. Если уж решил упереться рогом — никто его не сдвинет.

— Какие планы на вечер? — заискивающе пищу я, желая поскорее убедиться, что инцидент, по крайней мере, никак не отразился на наших отношениях.

Карим глубоко вздыхает, словно заставляет себя переключиться в новый режим и, быстро взглянув на часы, говорит уже другим тоном, гораздо более мягким и приветливым:

— Мне через час к отцу в офис заехать нужно, а после за тобой заеду и поедем ужинать.

Напряжение внутри меня моментально гаснет, выталкивая наружу облегчённую улыбку. Чёрт с ней, с заменой. Найду. Главное, что с Каримом не поругались и у нас всё по-прежнему хорошо.

29

В машину Карима я сажусь, ощущая взгляды десятков глаз, устремлённых мне в спину. Наверняка весь персонал подглядывает за нами в окно и шёпотом называет меня сучкой за то, что послужила причиной увольнения Толика. Даже выть хочется от безысходности, что вот так всё неудачно случилось. Открытие террасы должно было стать моим мини-триумфом, а в итоге обернулось макси-головняком. В самые кратчайшие сроки нужно найти замену Толику, и я искренне надеюсь, что для этого не придётся обивать пороги столичных заведений с подлой миссией переманить в «Роден» чужого су-шефа.

— Может, всё-таки вернём Анатолия? — Потянувшись, чтобы поцеловать Карима, я не забываю эротично сжать его ширинку. — Ну пожа-а-а-луйста.

— Нет, — неэротично отрубает он и, быстро чмокнув меня в губы, трогает машину с места. — Искин дорогой звонил. Они в чайхане неподалёку сидят. Можем присоединиться к ним, если хочешь.

Вообще-то я очень хочу снова встретиться с друзьями Карима, но при условии, что после этого у нас будет возможность провести время вместе. Если нет, то предпочла бы поужинать без них. Я ещё не насытилась нашим счастливым уединением.

— А после ужина у нас какие планы? По домам или как?

— Ты разве пижаму с собой не взяла? — улыбается Карим, стреляя глазами в мою грудь. — Я тебя в сексуальное рабство забираю.

Сцены одна соблазнительнее другой мелькают перед глазами: вот мы вместе идём в душ, там обкатываем сушилку, потом перемещаемся в гостиную и проверяем упругость дивана. А утром можно замахнуться и на ленивую шесть-девять.

— Поехали к Искину тогда, — выпаливаю я. — Чайхана как раз то, что нужно. Шашлык так сильно хочу. М-м-м. И лаваш. И пахлаву ещё!

— Я понял-понял, что ты голодная, — смеётся Карим, прибавляя газ. — Надо ускориться, пока ты не начала меня обгладывать.

Настроение, испорченное рабочим инцидентом, стремительно ползёт вверх. Оказывается, Карим умеет отделять личное от рабочего, при том что моим поведением он совсем недавно не был доволен. Именно поэтому я принимаю молниеносное решение при его друзьях вести себя максимально прилично, чтобы ему не приходилось бросать предупредительные взгляды и раздражаться. Пусть видят, что два года не прошли для нас впустую.

— Поцелуй меня! — требую я, когда мы входим в просторный вестибюль чайханы, устеленный коврами.

Карим по-хозяйски сгребает мою талию и прижимает к себе.

— Что это с тобой? — спрашивает с ухмылкой.

— Просто порыв, — мурчу я, пока он ласково обсасывает мне губу. — А ещё хочу, чтобы все, включая вон ту администраторшу, знали, что ты мой.

— Всем и так понятно, что я твой. — Отстранившись, Карим сплетает наши пальцы и утягивает меня за собой.