Экс-любовники

Поприветствовав остальной персонал и строго-настрого запретив себе думать о мыслях, циркулирующих у них в головах, я иду к себе. Включаю ноутбук и беру пару минут, чтобы подготовиться к встрече с Каримом. Сначала поясню ему, что пришла с миром и готова ввести в курс дела преемника, а потом уже скажу всё остальное.

Моя собранность улетучивается, едва я переступаю порог его кабинета. Потому что в кресле перед Каримом сидит миниатюрная брюнетка в модном брючном костюме. Удар, от которого я так удачно увернулась утром возле туалета, с опозданием настигает меня прямо сейчас. Это что, моя замена? Так быстро? И где его хвалёный шовинизм, который сейчас как никогда уместен? Почему моя замена — это девушка, да ещё и такая симпатичная?

— Здравствуйте, — растерянно здороваюсь я, сосредоточившись на Кариме, взирающем на меня без единой эмоции. — Я хотела с тобой поговорить.

— Здравствуй, Василина. Я сейчас занят, как ты видишь.

«Выбрал не меня, а её, — возмущённо пищит внутренний голос. И следом другой, строгий и низкий, рокочет: — Соберись, Вася, соберись, соберись».

— Хотела уточнить, подавать ли мне объявление на нового управляющего, но вижу, что ты уже кого-то нашёл. — Я головой указываю на посетительское кресло.

— Это Марина, hr-специалист, — поясняет Карим всё так же без эмоций. — Подавать объявление и проводить собеседование будет она.

Вроде бы можно испытать облегчение, что эта симпатяшка не метит на мою должность, но облегчения почему-то нет. Наоборот, становится хуже. Карим не верил, что я появлюсь, поэтому опередил меня и пригласил рекрутера. Ещё одно болезненное подтверждение тому, что без меня «Роден» не пойдёт ко дну.

— Ладно, — киваю я, попятившись к двери. — Я у себя в кабинете буду доделывать отчёт.

На душе паршиво. Что бы я делала в такой ситуации, будь между нами всё так же, как пару дней назад? Если бы Карим вот так ответил — что мне нужно дождаться своей очереди, пока он договорит с какой-то красоткой, которой собирается перепоручить часть моей работы?

Ответ напрашивается очевидный. Психанула бы. Я и сейчас психую, только от осознания, что психовать не имею права. Пока неизвестна судьба наших отношений и уровень катастрофичности фразы «ты меня высосала», я не вправе злиться на него за происходящее. Потому что, вероятнее всего, именно так и должен себя вести человек, управляющий бизнесом.

В кабинет я захожу в полном эмоциональном раздрае. Начинаю подозревать, что, если бы владельцем «Родена» остался Воронин, мне бы и мысли в голову не пришло психовать и обижаться. С ним всё было намного проще: он собственник, я — наёмный работник. Никаких поблажек, никаких полутонов. С Каримом так не получается. Слишком уж хорошо я помню о статусе его девушки, которой он ни в чём не отказывает.

Становится совсем грустно. Получается, я тоже не умею блюсти субординацию?

Какое-то время жду, что Карим зайдёт ко мне и спросит, о чём я хотела поговорить, но когда этого не происходит, иду к нему сама. И снова сюрприз. Дверь в кабинет оказывается закрытой.

— Полканович на гонки уехал, — шипит высунувшаяся из-за угла Полина. — Я сама к нему попасть хотела, но он отмахнулся: потом-потом, времени нет.

Моё сердце падает. Точно. У Карима же второй этап гонок сегодня. Что он не предупредил меня о своём отъезде — хреновый знак. Потому что таковы уж негласные правила наших отношений: я должна знать обо всех его перемещениях.

— Василин, чего происходит-то, расскажи? — вкрадчиво продолжает Полина. — Ты вчера убежала, Полканович, злой как собака, следом уехал, а сегодня новая девка появилась.

Значит, о моём увольнении пока ничего не известно? Ещё один повод вздохнуть с облегчением, от которого почему-то не вздыхается.

— Пойдём со мной, и узнаешь, — резко говорю я, кивая в сторону кухни. — Пока рабочий день не начался, проведём мини-собрание.

Ну что? Вот и пришло время почувствовать себя опальным политиком, которому в последнем прямом эфире нужно постараться окончательно не измазать лицо в грязи. На кухне собралась вся смена: Ольга, Марат, Лена, Таня, Саманта, Юля, новый су-шеф Дима, Миляуша, новенькая официантка, чьё имя я убей не могу вспомнить, тётя Валя. Смотрят с опаской и любопытством, мол, какой сюрприз она нам преподнесёт?

Я прочищаю горло, сжимаю вспотевшие ладони. В раздаче распоряжений я с первого дня ощущала себя органично, а вот при объявлении, что никаких распоряжений от меня скоро не будет, — нет.

— В общем, такие новости. Многие из вас уже заметили, что наши отношения с Каримом Талгатовичем вышли за границы рабочих, поэтому будет непрофессионально нам продолжать трудиться вместе. Я остаюсь на должности управляющей ровно до того момента, пока не передам дела новому сотруднику. Потом всё. Уйду.

Оглядываюсь вокруг. Никакой реакции. Ни жалобно скривившихся лиц, ни расстроенных возгласов: куда же мы без тебя, Василина? Хотя и счастливых аплодисментов тоже нет. Может, они просто в шоке от горя?

— Карим упрашивал меня остаться, — вру, не сдержавшись. — Но я сказала, что так будет неправильно.