Эксельсиор. Вакуумный дебют.

Пока члены комитета Инфообороны, сверялись с визорами, инком успел подумать об иронии судьбы. До пышного торжества столетия без коррупции осталось менее года, именно там он планировал почётно уйти в отставку, чтобы юбилей прочно ассоциировался с ним, достойный способ войти в историю. Теперь все планы рухнули, возможно и с отставкой прийдётся подождать, если конечно получится удержаться на посту.

— Да, есть старая публикация по гендерному исследованию истории коррупции, — начал начальник оперотдела, — согласно которому, женщины занимающие госпосты на пятнадцать процентов более склонны к скрытой форме коррупции на госдолжностях. Обычно гендерный вопрос выступает триггером для противника, ожидается их дежурное заявление, мол, если бы чиновница могла выбирать свой гендер или отказаться от него, то не стала бы преступницей, в конце концов их можно будет подвести к косвенному оправданию преступника, это даёт нам поле для манёвра.

— Как предполагается развёртывать? — ход избитый, но проверенные пути, самые верные.

— Предполагается единичный удар ПМП, направленный пост массового поражения, через агента влияния, далее три инфоэскадрона оперативно расширяют фронт. Силы уже выдвинуты на позиции.

— Мне кажется, цитирование исследования получится слишком сухим, локальным, будет сложно развить успех.

— Мы подумали об этом, — начальник оперотдела, утвердительно кивнул, — исследование будет процитировано через пост: «Как бабы крадут у мужиков», этот источник достаточно эмоциональный, чтобы активировать большой пласт инфопланкотна, а там уже и мелкие рейдеры подтянуться. Возможны локальные осложнения по линии М-Ж, но здесь мы хорошо держим ситуацию.

На тактической карте линия новостей сдвинулась к противнику, стратегический прорыв получал удар у основания.

— Хорошо этот план утверждаю, что там по обороне? А объём хищений большой?

— Огромный! — прокомментировала представитель минфина, обычно она аккуратна в оценках, значит провал действительно беспрецедентный.

Инком вздохнул:

— Нужно снизить ущерб, придумать зачем этой хм…, «бабе» такие средства, что-нибудь благородное?

Отдел персональных исследований доложил:

— Есть тема, вроде она увлекалась малым народом «энури», где-то из под Омска, проводила исследования, раскопки, выкупала под это земли, собиралась строить музей.

— Как-то не то, возникнет вопрос почему ГосПлан не выделяет на это средства, у нас с малыми народами строго.

— Так народ-то вымышленный, есть исследования, там чисто литературная основа.

— Всё равно сомнительно, мэр Москвы верит в фантазии, не может отличить выдумку от реальности, это бросает тень на качество управления, в общем даю два часа на новые варианты, больше не могу, там ещё опергруппе коррекции нужно будет подгонять публичный образ под вашу легенду. Так, что там ещё по обороне?

Эксперт научного отдела предложил:

— Предлагается сделать ставку на научную часть, зондирование выявило перспективность этого участка, основное направление по тезису «высокий научный потенциал российского преступного мира» и диверсификация по полному спектру, от «могут же наши», до «голь на выдумки хитра».

Эксперт указал на карты, где образовался контр-прорыв.

— Это можно, кстати, есть данные откуда появилась эта теория?

— Да, один учёный работал по данной теме, — доложил щеголь из постимперской разведки, — но семь лет назад пропал, возможно был убит или несчастный случай. Наши коллеги из СКР просят навести здесь туман, они заново открыли дело, поэтому нужно действовать полу-официально, небольшими инфопрорывами.

«Надо же, промотали дело, а теперь советы раздают», подумал инком, но вслух заметил:

— У вас было вдоволь времени, теперь основной приоритет — локализация ущерба, пока вы там с космиками шушкались, у вас под носом беспредел творился, — выпалил председатель, затем слегка остыл и добавил, — нагнетать не будем, но церемоний особых не ждите.

В глубине души майор постимперской разведки Мар·Ков, костерил своего начальника на чём свет стоит, тот побоялся сам приехать и послал его, именно в тот момент, когда по его основному делу произошёл кризис. Словно добивая майора в визоре вспыхнул титр: «Объект утерян». Опять сбой! Оперативник ввёл ИД объекта и включил поиск по Москве: «Нет данных». Ладно, по России: «Нет данных». Сам собою проступил холодный пот, запрос по Земле: «Нет данных». Неужели ликвидация, нет, не может быть. Запрос последней зафиксированной локации объекта: «Космодром Кубинка, 8 минут назад». Запрос по Солу требует согласований, да и не хотелось бы «светить» объект на всю систему.

— Простите! У меня оперативное мероприятие, прошу разрешения идти, — тревогу в голосе было сложно скрыть.

«Надо же, у них там тоже аврал», подумал инком, вслух добавив:

— Разрешаю, свободны.

Земля, Москва, космодром Кубинка, через 48 минут