Эксгумация юности

В эту ночь ни один из них толком не выспался. Алан подумал, что споры могут длиться долго — по крайней мере так все рассказывают, — а потом он просто уйдет. Розмари никогда не жила одна. Как она поступит? Нет, он не бросит ее, будет поблизости, сделает все, что она попросит. Но не будет с ней спать и проводить все время напролет. Да, он уже стар, но это не значит, что он не имеет права на счастье. На те годы, которые ему осталось прожить на свете. Алану удалось ненадолго заснуть. Он встал в пять тридцать.

Розмари уже встала и была не в халате, как обычно в столь ранний час. На ней было цветочное платье, которое она сшила себе сама. Ее волосы были тщательно уложены и завиты, как будто она готовилась к какому-то торжеству. Алан, к своему ужасу, понял, что все было не «как будто» — она специально ждала, когда он проснется. И он вздрогнул. Видимо, таким способом она попытается вернуть его.

— Алан, если ты пообещаешь больше не встречаться с ней, я прощу тебя. Я забуду все прошлые обиды. Только пообещай мне, и тогда мы вместе забудем об этом.

Он промолчал.

— В конце концов, эта… связь длилась недолго, не так ли? Ты мог бы назвать ее моментом безумия. Тебе ведь за семьдесят. Ты ведь не хочешь перевернуть все с ног на голову? Только скажи, что больше не увидишься с ней, и подведем черту. Я ни разу не упрекну тебя.

Это было то, чего Алан не ожидал. В словах Розмари чувствовался здравый смысл. Мужчины хотят мира и спокойствия. Больше пятидесяти лет он действительно жил без волнений и забот. Но больше такого не хотел. Он хотел Дафни, и их возраст в данном случае не имел для него значения.

Он высказал ей все, о чем размышлял бессонной ночью: что готов быть рядом, когда он ей понадобится, что никогда не бросит ее. Потом добавил, что она может оставить себе эту квартиру, что он обеспечит ей любой доход в пределах разумного. Но жить он с ней не будет. И что он останется еще ненадолго, чтобы упаковать свои вещи.

Затем произошло то, чего он боялся и по поводу чего уже успокоился. Казалось, этого не должно было случиться. Розмари встала, сжала кулаки и закричала. Она била кулаками ему в грудь и вопила прямо в лицо. Конечно, Алан был намного сильнее ее, но даже он был потрясен этим зрелищем. Он держал ее руками, с трудом перенося этот крик. Он знал, что самое верное средство в данном случае — это звонкая пощечина, но на такое он решиться не мог. Потом все изменилось с точностью до наоборот. Вместо крика Розмари принялась его целовать, сдавливая плечи и захлебываясь слезами…

— Розмари, остановись, — попросил он. — Пожалуйста, прекрати.

Продолжая рыдать, она бросилась на диван. Алан вошел в спальню, которую до сих пор делил с ней вплоть до предыдущей ночи, отыскал чемодан и уложил в него одежду. Большую часть его вещей придется отправлять грузовиком, но кто этим займется? Кто-нибудь из детей? Теперь он расслышал крики Розмари. Она стояла в дверном проеме спальни.

— С тобой ведь никто не будет разговаривать! Ты понимаешь это? Дети отвернутся от тебя. И внуков ты своих больше никогда не увидишь. Ты подумал об этом?!

Он нашел свой мобильный телефон и зарядное устройство, которые хотел было тоже засунуть в чемодан. В этот момент Розмари подскочила к нему и выхватила из рук телефон. Выйдя в гостиную, он взял обычный телефон и набрал знакомый номер такси, которым иногда пользовался, но которому теперь предстояло отвезти его в совершенно другое место.

— Гамильтон-террас, Лондон Норд-Уэст, восемь.

Теперь Розмари знала этот адрес. Но рано или поздно она бы все равно узнала…

Она начала кричать, что убьет его. Возвратившись в спальню, Алан увидел, что всю одежду, которую он перед этим уложил в чемодан, она вытащила и швырнула на пол. Она бросила мобильный телефон в раковину в ванной и открыла оба крана. Он снова упаковал всю одежду в чемодан, свалив в кучу рубашки, носки и пижамы. Розмари наблюдала, ожидая, как он предположил, что он снова выйдет из комнаты. Он вышел, но уже с чемоданом в руке, который обмотал кожаным ремнем. Она бормотала какие-то угрозы, — про то, что он скоро умрет, и про то, как ей хочется прикончить эту ведьму Дафни. Зазвонил городской телефон, и оператор сообщил, что вызванное такси ожидает его на стоянке. Алан тихо попрощался с Розмари, но та снова на него закричала. Он закрыл за собой входную дверь и вышел к парковке, наслаждаясь царящим вокруг спокойствием и тишиной.

Три четверти часа спустя он уже вставлял один из ключей, которые дала ему Дафни, в замок ее передней двери, и чувствовал, что теперь-то он точно дома.

Глава тринадцатая

В прежние времена Лоутон был всего лишь деревней. Вплоть до Второй мировой войны и даже после нее жители все еще говорили «сходим в деревню», когда отправлялись за покупками.

Как в любой деревне, в Лоутоне существовала своя классовая система, и даже дети могли рассказать, что бедняки живут на Форест-роуд и на Смартс-лейн, дома жителей среднего класса расположены на улицах между Хиллкрест-роуд и Ректори-лейн, а районы богачей — это Черч-лейн и Олдертон-хилл.