Экскалибур

— Письмо вскрывали, — насмешливо отметила Гвиневера. — Вот тут, внизу, грязное пятно. Артур бы такого не допустил. — Она откинулась назад, к стене, приминая упругие рыжие кудри. — Зачем он женится? — спросила она.

Я пожал плечами.

— Мужчине нужна жена, госпожа.

— Чушь. Ты же не думаешь плохо о Галахаде только потому, что он не женат.

— Мужчине нужно… — начал я и замялся.

— Я знаю, что нужно мужчине, — отозвалась Гвиневера, откровенно забавляясь. — Но с какой стати Артур женится именно сейчас? Ты думаешь, он любит эту девочку?

— Я надеюсь, госпожа. Она улыбнулась.

— Он женится, Дерфель, чтобы доказать, что он не любит меня.

Я ей верил, но согласиться с ней вслух не осмелился.

— Я уверен, госпожа, это любовь, — стоял я на своем. Гвиневера расхохоталась.

— Ну и сколько ей, этой Арганте?

— Пятнадцать? — предположил я. — Или только четырнадцать?

Гвиневера свела брови, пытаясь припомнить подробности.

— А мне казалось, она должна была выйти за Мордреда.

— Мне тоже так казалось, — отозвался я. Я-то хорошо помнил, как Энгус предлагал ее в невесты нашему королю.

— Ну да зачем бы Энгусу выдавать свою девочку за полоумного хромца вроде Мордреда, если можно уложить ее в постель к Артуру? — усмехнулась Гвиневера. — Значит, ей всего пятнадцать?

— И то от силы.

— Она хоть хорошенькая?

— Я никогда ее не видел, госпожа, но Энгус уверяет, что да.

— Девушки Уи Лиатаин и впрямь премиленькие, — признала Гвиневера. — А что, сестра ее была красива?

— Изольда? Да, по-своему.

— Этой малютке красота понадобится, — не без иронии отметила Гвиневера. — Иначе Артур на нее и не посмотрит. Он хочет, чтобы все мужчины ему завидовали. Вот чего он требует от своих жен. Они должны быть красивы и уж непременно — благонравны, в отличие от меня. — Она рассмеялась, искоса глянула на меня. — Но даже если она и красива, и благонравна, ничего-то из этого не получится, Дерфель.

— Не получится?

— О, я не сомневаюсь, что девчонка станет ему выплевывать младенца за младенцем, ежели ему так надо, но если она неумна, Артур с ней со скуки помрет. — Гвиневера отвернулась и уставилась в огонь. — Как ты думаешь, зачем он мне написал?

— Затем, что полагает, тебе следует об этом знать, — отозвался я.

Она расхохоталась.

— Мне — следует знать? Да что мне за дело, если Артур и переспит с какой-нибудь ирландской девчушкой? Мне это совершенно неинтересно, а вот ему позарез нужно мне о том сказать. — Гвиневера вновь обернулась ко мне. — И он небось захочет узнать, как я восприняла эти вести?

— Да захочет ли? — неуверенно спросил я.

— Еще как захочет. Так ты передай ему, Дерфель, что я посмеялась. — Она вызывающе вскинула глаза, затем вдруг пожала плечами. — Нет, не надо. Скажи Артуру, я желаю ему счастья. Скажи ему что угодно, но испроси у него одну-единственную милость. — Гвиневера помолчала: я видел — для нее умолять о милости что нож острый. — Дерфель, я не хочу угодить в руки вшивых саксонских насильников: эта смерть не из приятных. Когда по весне нагрянет Кердик с его ордой, уговори Артура перевести меня в темницу более безопасную.

— Думаю, здесь ты в безопасности, госпожа, — возразил я.

— Объясни, почему ты так думаешь? — резко потребовала она.

Я умолк на мгновение, собираясь с мыслями.

— Когда придут саксы, — сказал я, — наступать они будут вдоль долины Темзы. Их цель — добраться до моря Северн, а это кратчайший путь.

Гвиневера покачала головой.

— Армия Эллы и впрямь проследует по Темзе, Дерфель, но Кердик атакует на юге и двинется на север, дабы воссоединиться с Эллой. Он пройдет здесь.

— Артур уверяет, что нет, — настаивал я. — Артур считает, что саксы не доверяют друг другу, так что они будут держаться вместе, остерегаясь предательства.

Гвиневера отрицательно качнула головой, отметая такое предположение.

— Элла с Кердиком не дураки, Дерфель. Они знают: чтобы победить, им придется некоторое время доверять друг другу. После того они могут и перегрызться, но никак не раньше. Сколько людей они приведут?

— По нашим прикидкам, две тысячи, а не то так две с половиной.

Она кивнула.

— Первая атака намечена вверх по Темзе, причем достаточно мощная, чтобы вы решили — это их главный удар. Но как только Артур соберет силы для того, чтобы дать воинству отпор, с юга подойдет Кердик. Подойдет, круша все на своем пути, Дерфель, так что Артуру придется выслать против него часть воинства — тут-то Элла и обрушится на оставшихся.

— Разве что Артур предоставит Кердика самому себе, — возразил я, ни на миг не воспринимая ее слова всерьез.

— И такое возможно, — согласилась Гвиневера, — но тогда Инис Видрин окажется в руках саксов, и не хотелось бы мне находиться здесь, когда это произойдет. Если Артур не пожелает вернуть мне свободу, так упроси его запереть меня в Глевуме.

Я замялся. Я не видел, с какой бы стати не передать ее просьбу Артуру, но мне хотелось убедиться наверняка, что Гвиневера вполне искренна.

— Если Кердик и впрямь придет сюда, госпожа, — осмелился предположить я, — так он, верно, приведет с собою твоих друзей.

Гвиневера одарила меня смертоубийственным взглядом. Выдержала зловещую паузу.