Экскалибур

– Ежели тут есть несогласные, – крикнул он на своем причудливом бриттском, – придется вам сперва выяснить отношения со мной. Один на один! На мечах или копьях – выбирайте сами! – Саграмор выхватил длинный изогнутый клинок и свирепо воззрился сверху на недовольных.

– Вышвырните шлюху! – раздался голос из толпы черных щитов.

– Ах, тебе не по душе шлюхи? – заорал в ответ Саграмор. – Так какой же из тебя воин? Ты девственник, что ли? Ежели ты так дорожишь своим целомудрием, так поди сюда, я тебя оскоплю. – Раздался дружный хохот, и непосредственная опасность миновала.

Арганте дулась в своих покоях. Она величала себя императрицей Думнонии и требовала, чтобы Саграмор и я обеспечили ей эскорт из числа думнонийцев. Но при ней и без того состояло без счету черных щитов ее отца, так что мы с Саграмором решили, Арганте как-нибудь перебьется. Вместо того мы разделись догола и окунулись в громадную римскую купальню и некоторое время лежали неподвижно, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Горячая вода чудесным образом помогала расслабиться. К дырам в крыше, там, где провалилась черепица, тянулись струйки пара.

– Говорят, это самое внушительное здание во всей Британии, – промолвил Саграмор.

Я оглядел обширный свод крыши.

– Пожалуй, так оно и есть.

– Но в детстве я был рабом в доме побольше этого, – заметил Саграмор.

– В Нумидии?

Он кивнул.

– Хотя сам-то я с еще более дальнего юга. Меня продали в рабство совсем мальцом. Я даже родителей не помню.

– А когда ты уехал из Нумидии?

– После того, как впервые убил человека. Управляющего, вот оно как. Сколько ж мне было-то? Десять лет? Одиннадцать? Словом, я сбежал, вступил в римскую армию как пращник. До сих пор могу попасть человеку камнем между глаз с пятидесяти шагов. Я выучился ездить верхом. Сражался в Италии, во Фракии, в Египте, завербовался наемником во франкскую армию. Там-то Артур и взял меня в плен. – Саграмор нечасто бывал столь разговорчив. Напротив, молчание было едва ли не самым действенным его оружием – молчание, и ястребиное лицо, и грозная репутация, но в домашней обстановке он бывал мягок и задумчив. – Кстати, а на чьей мы стороне? – озадаченно спросил он у меня.

– Это ты про что?

– Мы за Гвиневеру или за Арганте?

Я пожал плечами:

– А ты что скажешь?

Саграмор на мгновение ушел под воду с головой, вынырнул, вытер глаза.

– Я, пожалуй, за Гвиневеру, если слухи не врут, – промолвил он.

– Какие такие слухи?

– Ну, что они с Артуром прошлой ночью были вместе, – пояснил он, – хотя, зная Артура, не удивлюсь, если эти двое всю ночь провели за разговорами. Артур измочалит язык куда раньше, чем меч.

– Тебе эта опасность не грозит.

– Еще чего, – улыбнулся Саграмор. Улыбка превратилась в широкую ухмылку. – Слыхал я, Дерфель, ты щитовую стену проломил?

– Да неплотную совсем, наспех построенную.

– А вот я проломил толстенную, – усмехнулся нумидиец, – крепкую такую, сплошь из бывалых воинов.

В отместку я макнул его в воду и зашлепал прочь прежде, чем он успел отплатить мне той же монетой. В купальне царил полумрак: факелы не горели, а последний отблеск долгого дня сквозь дыры в крыше не проходил. Пар туманом заволакивал обширное помещение, и хотя я знал, что в термах есть и другие люди, я никого не узнавал. Но теперь, переплыв бассейн из конца в конец, я приметил фигуру в белом, что склонилась к купальщику, устроившемуся на ступеньке под водой. По обе стороны от выбритого лба топорщились клочья волос – знакомое зрелище! – а мгновение спустя я расслышал и слова.

– Тут ты мне доверься, – исступленно нашептывал человек в белом, – предоставь это мне, о король. – Тут он поднял глаза и увидел меня. То был епископ Сэнсам, только что выпущенный из заточения и вернувший себе все былые почести в силу обещаний, данных Артуром Тевдрику. При виде меня Сэнсам, похоже, здорово удивился, но выдавил слащавую улыбочку.

– Лорд Дерфель, – промолвил он, опасливо попятившись от края бассейна, – наш герой!

– Дерфель! – взревел купальщик, сидевший на ступеньках, и я узнал в нем Энгуса Макайрема. Он бросился ко мне, облапил, стиснул в медвежьих объятиях. – Впервые в жизни обнимаюсь с голым мужиком, – фыркнул король черных щитов, – и, по правде сказать, не вижу, в чем тут прелесть. Кстати, ванну я принял тоже впервые. Как думаешь, выживу?

– Непременно, – заверил я и оглянулся на Сэнсама. – Странную компанию ты водишь, о король.

– У волков бывают блохи, Дерфель, у волков бывают блохи, – буркнул Энгус.

– Ну и в чем же господин мой король должен тебе довериться? – призвал я Сэнсама к ответу.

Сэнсам промолчал. Энгус, вопреки обыкновению, глядел сконфуженно.

– Да мы про храм толковали, – наконец нашелся он. – Достойный епископ уверяет, можно договориться, чтобы мои люди использовали его как святилище. Верно, епископ?

– Именно так, о король, – подтвердил Сэнсам.