Эксклюзивное право на любовь

«А сколько народу будет? И кто? И вообще где это все будет?» – тут же отстучала я Кристине в личку. Печатать ведь нам никто не запрещал, наоборот, сразу такая рабочая видимость создается… Аню, видимо, мучал тот же вопрос, так как Кристина поглядела на нас обеих и усмехнулась.

«У его брата на даче. Будет он, брат, четверо его друзей, из них двое с девушками. То есть всего шесть. Из всех знаю только брательника его, друга Рому и его Свету, и Пашу. С остальными тоже только знакомиться буду».

«У Виталия брат есть??» – лица у нас с Анькой, видимо были одинаково обалдевшие.

Все знали, что Виталий – сын Ящерицы, и что живут они вместе. Это, кстати, очень сильно меня смущало в отношении Кристининых планов, но она как-то отмахнулась и заявила, что когда они поженятся, то будут жить отдельно.

«Есть.

Филипп.

Он младший.

Они совсем не похожи.

И, кажется, у них с Ящерицей какой-то конфликт был.

Короче, он давно отдельно живет».

Ну, тут уж стало совсем не до работы. Мы с Анькой принялись тарабанить по клавишам, забрасываю подругу вопросами, на которые она не успевала ответить. В итоге она показала нам тихонечко кулак, на все наши сообщения написала в ответ: «Доживите до вечера – сами все увидите!», после чего решительно взялась за телефон. Что ж, она права, дела нужно доделать, чтобы с чистой совестью уйти на выходные.

Все-таки время – удивительная вещь. Почему-то именно в пятницу именно последний рабочий час тянется дольше всего! А уж когда еще и середина мая за окном… Мы уже переделали все дела, и теперь просто тупо сидели в интернете, ожидая пяти часов, когда можно наконец-то будет уйти. О том, чтобы уйти пораньше и речи быть не могло! Дисциплина есть дисциплина, с этим у Ящерицы строго!

Анька тихо-тихо подпиливала ноготочки. Я, от нечего делать, изучала ситуацию на дорогах, хотя машину собиралась оставить здесь. Что делала Кристина, я не знала, но она нежно улыбалась монитору. Остальные сотрудники тоже занимались кто чем, то есть по большей части валяли дурака, и только стойкая Марина Викторовна занималась обзвоном, с целью привлечения новых заказчиков. На мой взгляд, более глупого занятия в пятницу вечером придумать нельзя, и получала она чаще всего отказы, но… такой уж она человек.

– Здравствуйте! – в дверях показался парнишка-курьер. – Могу я увидеть Кристину Кузьмину?

– Это я, – удивленная Кристина поднялась.

– Ага, – он протянул ей коробку, размером где-то с обувную, – вот здесь распишитесь, пожалуйста.

– Что это? – удивилась она.

– Не знаю,– парень пожал плечами, и сунул ей под нос бланк для подписи, – мое дело доставить.

Ему, наверное, тоже очень хотелось поскорее разделаться с делами. Заинтригованная Кристина поставила подпись, где требовалось, и он тотчас испарился.

Естественно, мы все побросали свои занятия и собрались вокруг ее стола.

– Ай, давай, открывай же! – торопила ее Анька. – Нам же интересно!

– А если там бомба? – ехидно предположил Витек.

– Дурак, что ли? – возмутилась я. – Какая еще, на фиг, бомба? Кристина, открывай уже!

Погоняемая со всех сторон Кристина, которой и самой было жутко интересно, принялась разворачивать верхний слой обычной серой бумаги. Глаза у нее сияли, и я готова поспорить на что угодно, что она, как, впрочем, и мы с Анькой, была уверена, что это от Виталия. Вообще-то это не в его стиле, как-то не вязалось с его характером, но кто знает? Может, весна и Кристина растопили в нем его вечный холодок?

Под серой бумагой обнаружилась коробка, обернутая яркой блестящей фольгой, а поверх нее почему-то в несколько слоев обмотанная стрейч-пленкой.

– Господи, а это еще зачем? – удивилась я.

– Наверное, внутри что-то хрупкое? – предположила Аня.

– Скорее уж что-то ядовитое, – внес свое предложение Витек, со всех сторон осматривая посылку.

– Дурак! – разозлилась Аня. – Не можешь чего-то хорошее сказать?

– А что я-то? Зачем, по-твоему, ее так замотали?

Кристина тем временем срезала слой стрейча, и принялась за обертку.

Мне показалось, что комнате поплыл мерзкий сладковатый душок. Но я сначала не обратила на это внимания. Однако, когда она сняла обертку, душок превратился в вонь. Самую настоящую вонь, которую ни с чем нельзя спутать. Так приторно и тошнотворно пахнут дохлые кошки.

– Мать моя, что это?! – растерялась Аня.

Улыбка стекла с Кристининого лица, да и у нас всех лица были обалдевшие. Под оберткой оказалась розовая коробка. Она подняла крышку, пару секунд смотрела на то, что под ней, потом вскрикнула и отскочила в сторону.

На дне коробки лежала черная атласная подушка, на которой была разложена огромная мертвая крыса. И вонь от нее шла просто нестерпимая! А рядом листочек бумаги, на котором было напечатано: «УБИРАЙСЯ!!!».

– Вот жесть! – прошептал потрясенный Витек. У остальных слова нашлись не сразу.

– Что это? – губы у Кристины чуть дрожали, а в голосе послышались слезы. – Твою мать, что это такое??

– Кры-ыса… – испуганно протянула я.