Экскурсия на Ивана Купала (СИ)

  Предполагаемая жертва то ли не могла сдвинуться с места от ужаса, то ли была чем-то одурманена, но только незадачливый экскурсант так и стоял с разинутым ртом, не пытаясь ни бежать отсюда, ни даже просто заговорить. Луна в этот момент зашла за облако, и поляну освещал только алый свет волшебного цветка. Вдруг задул холодный, резкий ветер, и по траве побежали угрожающие тени. Где-то совсем рядом хрипло закаркал ворон. От природного очарования не осталось и следа; оно уступило место извечному людскому страху перед ночной тьмой, укрывающей своим чёрным покровом загадочные и враждебные человеку силы.

  "Убей его, и я навсегда останусь твоей!",- повелительно прокричала девушка. Её волосы развевались на ветру, делая их хозяйку похожей на какой-то причудливый куст, но прекрасные, бездонные глаза продолжали смотреть на Николая, который готов был отдать за них даже собственную жизнь. Они лишали его воли, парализовывали мысли, и требовали исполнить то, чего так хотела их хозяйка. Молодой человек сделал несколько шагов к тому, которого должен был убить. Он никогда не пользовался ножом иначе, как для разделки пищи, но сейчас откуда-то точно знал, как и куда нужно ударить находящуюся в оцепенении жертву.

  На мгновение луна нашла лазейку среди туч, и осветила лицо несчастного экскурсанта таким мертвенным светом, словно оно уже было восковым ликом покойника. "Давай, Микола!",- вновь крикнула девушка, почувствовав его замешательство. И тут Николай услышал, а, скорее, даже просто почувствовал прозвучавший где-то вдали петушиный крик. В испуге он выронил нож, мгновенно осознав, что едва не натворил непоправимого. Несостоявшаяся жертва тоже как будто опомнилась, но вместо того, чтобы бежать, повалилась на колени и стала бормотать какие-то невнятные мольбы.

  "Ты обманул, и не сделал то, что я просила!",- разочарованно и зло прошипела девушка: "Дай хоть поцелую тебя напоследок. Будешь знать, кого ты потерял". После всего случившегося, Николая обуял страх перед этой жестокой красотой. Но он, снова попав под чары, медленно двинулся к ней, стоявшей над волшебным цветком. На этот раз молодой человек видел в её глазах, помимо прежней насмешки, холодный, жестокий огонь, а губы, такие манящие, вдруг сделались хищными, и, казалось, из-за них вот-вот покажутся клыки. Но Николай не в силах был противиться этому зову.

  Они уже почти коснулись друг друга, но в эту секунду сквозь ночные шорохи снова пробился петушиный зов. И куда вдруг исчезла вся красота! Белые, нежные руки девушки стали дряблыми и узловатыми, роскошные тёмные волосы превратились в спутанные седые космы, прекрасное лицо покрылось морщинами, а изо рта торчали редкие, гнилые зубы. "Ведьма!",- с ужасом и отвращением прошептал Николай, узнав старуху-хозяйку. Так вот кем была эта загадочная девушка, вот почему он не видел её раньше, в хате, вот по чьему повелению он едва не загубил свою душу, совершив убийство! Молодой человек без сил повалился на траву, рядом с цветком, который, как казалось теперь, светился адским огнём. Николай пытался вспомнить какие-то молитвы, но на ум не приходило ничего, а рука не слушалась и не поднималась для того, чтобы осенить себя крестным знамением.

  "Ведьма!",- расхохоталась старуха: "Погоди же! Никто мне не помешает. То, что не сделал ты, сделает Петро!". Николай с усилием повернул голову и увидел, как его товарищ по экскурсии с трясущими от страха губами и ножом в руке движется к нему. "Давай же, убей его!",- обращалась ведьма уже к нему: "Раз ты пришёл по моему зову, быть нам вместе до скончания веков!". Николаю подумалось, что перед глазами его невольного соперника всё ещё стоит образ черноволосой красавицы.

  Со всех окрестных кустов и деревьев вдруг с криком поднялось вороньё, заслоняя собой начинающее розоветь небо. Ведьма что-то кричала, но её не слышно было из-за этого гомона, да и сама она казалась какой-то огромной, каркающей вороной. Перед глазами Николая блеснуло алое лезвие. Он мысленно попрощался с жизнью и закрыл глаза, услышав в последнее мгновение, как сквозь этот адский шум пробивается третий крик петуха...

  ***

  Когда петух, наконец, замолк, Николай открыл глаза. Он лежал на чистенькой, хотя и не слишком удобной постели, стоящей в деревенском домике. Сквозь окна весело пробивалось солнце. Всё тело затекло, жутко болела голова, а внутренности мучила изжога, но, в остальном, всё было в порядке. Молодой человек со стоном сел на кровати. Услышав, что гость проснулся, в комнату вошла бабка.