Эксмур (СИ)

"Сейчас бы затянуться. Или войти в нее".

Очередная, почти осязаемая волна возмущения с ее стороны. Яростный блеск в голубых глазах.

— Это была не я.

Сдержался, чтобы не засмеяться.

У нее, очевидно, проблемы с принятием.

— А где ты была? Выходила погулять?

Ладонь врезалась в плечо, неслабо удивив.

Злость задвигает страх? Что ж, неплохо.

— Этоне смешно,— она слезла с него, отошла на несколько шагов от кровати. — Не смешно!

"Блять. Секса нет, сигарет нет, пиздец — на месте".

— Так я вроде и не смеюсь, — спустил ноги с кровати, садясь, стараясь не двигаться резко.

А ведь начиналось все неплохо. Но, с другой стороны, хорошо, что подводные послетрахательные камни всплыли сейчас вместе с кристаллом. Пока ей голову не снесло. Не физически, но приятного мало.

Гневное сопение нарушало тишину.

— Может для тебя это было развлечением, а для меня стало проблемой!

Наткнулся на пустую, смятую пачку из-под сигарет.

"Охуенно невовремя ты затронула эту тему".

— Да? И насколько проблема тянет по шкале "от одного до десяти"?

Медленно встал с кровати. Джул рефлекторно шагнула назад, в сторону от него.

Подходить он не собирался.

— Долго думаешь. Ты уже дала определение. Будь масштаб действительно значимым, ответила бы сразу. Что угодно.

Развернулся к выходу. Ему необходимо выпить или покурить. Или все вместе.

— Тыхочешьсчитатьэтопроблемой. А что именно? — обернулся у двери, сжимая ручку. — Подставу подругой, сам кристалл, секс, то, во что ты себя загнала? Что из этого тебе удобно считать проблемой?

Открыла рот в очевидном замешательстве. Негодовании.

Плевать, он не станет говорить ей то, что она хочет услышать. Правда такая сука: либо течет, либо кусается.

— Кристалл уберем завтра.

Закрыл за собой дверь. Никаких возмущений он слушать не станет. Игра с памятью штука опасная. Если она свихнется, из нее даже криспи не выйдет. А он свое планирует получить.

Перегнулся через барную стойку, цепляя бокал и бутылку. Напряжение надо загасить. Утренний срыв, подогретый недотрах. Может плохо кончиться.

Смотрел, как янтарная жидкость поблескивает в тусклом свете, заполняя бокал.

Обернулся на негромкий хлопок двери. Этан вышел из душа, закидывая полотенце на плечо.

— Ты слишком довольный для меня, — хмыкнул Мэлл, упираясь локтями в стойку, потягивая обжигающий алкоголь.

— Не дала? — друг налил себе виски.

— Не взял, — усмехнулся, смотря в синюю стену перед собой.

Щеку прожег пристальный взгляд. Растянул губы шире, понимая, как это прозвучало.

— Ты точно в норме? Ладно бы страшненькая была — никаких вопросов, но…

Этан замолк от щелчка дверной ручки.

Оба повернулись на звук.

Мулатка вышла из комнаты, осторожно прикрывая за собой дверь. Подняла взгляд, с легким удивлением замечая, что не одна в коридоре.

— Малышка, ты куда? — Этан отпил виски с довольной улыбкой. — Мы еще не закончили.

Она изумленно приподняла брови.

— Я закончила.

Пошла к выходу, не собираясь возвращаться.

Этан с немым вопросом уставился на друга, пальцем показывая в проход, где недавно была девушка.

Мэлл усмехнулся.

— Она не криспи, имеет право уйти.

— Да? — удивился так, будто прежде этот момент не осознавал. Почесал подбородок, смотря в сторону выхода, о чем-то размышляя. — Хули делать, пойду спать.

Влил в себя остатки виски и, разминая шею, побрел к своей двери.

Мэлл заполнил свой опустевший бокал.

Пора и ему лечь в кровать. Этот день откровенно заебал.

Повернулся к своей двери, держа полный бокал тремя пальцами, и остановился, пригвожденный к месту яростным взглядом голубых глаз.

"Намечается очередная херня, а я по ней еще соскучиться не успел"

Эпизод 23. Еще один разговор

Джульет осмысливала произошедшее, стоя на том же месте.

Отрицать, что она его хочет, бессмысленно. Факт. И она в нем призналась ему и самой себе. Последнее гораздо важнее. Но зачем она сказала про кристалл?

Впрочем, это тоже не столь значимо, как его реакция.

Вероятно, он прав и существует реальная опасность потерять память, сойти с ума, но… черт! Пусть! Лучше так, чем помнить в красках все то, в чем она участвовала не по своей воле. Она бы сама свихнулась, без прорыва, если бы оставила их. Не пошла на осознанный риск.

Она точно сошла бы с ума. Знала это наверняка, после того, как пожила с ними —воспоминаниями— первые дни. Когда всплыло видео, рассталась с Дином, плеснула Ирвин в лицо соком. Меньшее, что она заслужила. Поняла, что так больше не может.

Невыносимо. Ужасное давление, сподвигающее к бесконечному "просмотру" одного и того же, миллион вариантов "что было бы", проигрывание ситуаций, которые уже никогда не случатся. Все уже произошло. И факт, что изменить прошлое и реальность невозможно, убивал.

Медленно. Методично. Вернее, она сама себя убивала. Каждый день своими мыслями.