Экспедиция "FAMOUS"

Эхолот на борту "Сианы" показывает сейчас, что до дна остается 500 метров. Погружение продолжается. Подводный аппарат проходит между отвесными бортами разлома. Ги Скъяррон делает гримасу, вытягивает сначала одну ногу, затем другую. Судороги. Он все время согнут в три погибели, как плод в утробе или египетская мумия. В таком положении ему предстоит провести еще несколько часов... Кьенци проводит последнее испытание двигателей. Стрелка вольтметра дрожит в корпусе, дергается туда и сюда и, наконец, успокаивается. Давление нормальное. "Боги моря нам покровительствуют", - думает он. Эту добрую новость он сообщает Жарри. Затем обращается к Ле Пишону:

- Приближаемся.

Ле Пишон, распростертый на своем тюфяке, головой упирается в борт. Он вопрошает себя: что ждет их на дне? Каков будет рельеф? Такой ли он расчлененный, как в рифте, открытом во время первого погружения в августе 1973 года? Однако в нем не чувствуется беспокойства. Скорее наоборот, его объемлет тайное ликование. Если и здесь все так, если пейзаж так же хаотичен, как на дне рифта, то он получит высшее удовольствие, взбираясь по склонам, поднимаясь вдоль обрывов, медленно скользя над пропастью... "Сиана" настолько легче "Архимеда", настолько подвижнее, проворнее, что в умелых руках Кьенци она играючи преодолеет все препятствия. В перспективе настоящий праздник.

200 метров до дна. Глубина 2580 метров.

8 часов 45 минут. Скъяррон включил гидролокатор Страцца. На экране вырисовываются два параллельно вытянутых пятна со смутными контурами. Они медленно вращаются вокруг центрального светового пятна - полный круг совершается через каждые сорок секунд, - сопровождая "Сиану" в ее спиральном спуске. Это эхо, посылаемое двумя бортами долины - восточным и западным, - находящимися по обе стороны от ныряющего блюдца.

- Обе стенки, северная и южная, отстоят от нас на 300 метров. Значит, мы находимся на самой оси зоны разлома, - говорит Ле Пишон. - Скъяррон, надо бы увеличить диапазон дальности гидрой локатора. Обзор стал маловат.

И действительно, два пятна последовательно сдвигаются к центру экрана.

- Эхо слишком резкое, - включается в разговор Кьенци. - Склоны, должно быть, чрезвычайно крутые. Я уменьшу угол погружения.

Он пускает в ход ртутный насос. "Сиана" принимает более горизонтальное положение, и скорость спуска становится меньше. У трех акванавтов одна только мысль: на что походят эти две скалы, между которыми погружается их судно?

- Маяк в 400 метрах к югу, - объявляет Скъяррон.

Действительно, на экране появляется крупная светящаяся точка, которая светится все ярче при каждом переключении диапазоне дальности. Это сигналы, поступающие от четырех акустических маяков, которые стоят на якорях в 100 метрах от дна. Кьенци торжествует:

- Адмирал сдержал слово. Он нас вывел на стометровку от искомой точки!

8 часов 55 минут. 20 метров до дна. Глубина 2760 метров. Экран гидролокатора показывает, что южная стена в 30 метрах, зато северная - более чем в 60 метрах.

- Мы несколько уклонились к югу, - говорит Ле Пишон. - Внимание, Кьенци, мы сейчас подойдем к очень крутому склону.

Кьенци включает светильники и прижимается лбом к иллюминатору. Ле Пишон следует его примеру. Они таращат глаза, пытаясь рассмотреть что-либо в ночи за световым гало. Ничего не видно. Тем не менее склон рядом. Экран гидролокатора, дальность действие которого теперь самая наименьшая - 150 метров, испещрен тысяча ми эхо-сигналов.

Раздается звонок.

- 10 метров! - оповещает Кьенци.

Об этом и говорит контрольный звонок. Пилот вытягивает руку; его нос прижат к иллюминатору.

- Я отдаю балласт, - предупреждает он.

Еле заметный толчок указывает на то, что произошла посадка. Проходит две секунды. Сейчас в отсеке можно было бы услышать, как пролетает ... бабочка. Ле Пишон превратился в соляную статую Его нос, прижатый к иллюминатору, совершенно сплющился, глаза устремлены вперед.

- Дно, - говорит Кьенци. - Я его вижу прямо перед нами.

- Я тоже, - откликается Ле Пишон и нажимает кнопку, включая магнитофон.

Перед ними вырисовывается очень крутой склон - более 50º, Он завален черными, как сажа, остроугольными скалами всевозможных размеров, покрытыми налетом белой пудры. Этот пейзаж напоминает ложбину в каменной осыпи, какие встречаются в горах на суше.

Но удивительная "растительность", усеивающая лежащие вокруг глыбы, ничем не походит на наземную.

- Подай немного назад, Кьенци, и попытайся закрепиться на том покрытом осадками уступе у самого подножия откоса, - предложил Ле Пишон.