Экспедиция «Тяготение»

— Правильно, — согласился Барленнан. — Когда плаваешь по незнакомому морю, самое трудное — это точно знать, как далеко ты от берега. Может быть, ты подскажешь нам, как распределяется суша в этом океане? А может, ты мог бы снабдить нас картами? Мне, конечно, следовало бы спросить об этом раньше…

— Карты наших островов — это секрет, — отозвался переводчик. — Впрочем, через сорок-пятьдесят дней плаванья вы оставите наши острова за собой, а дальше на юг вы не увидите суши примерно тысячу дней. Я не знаю скорости твоего корабля, поэтому говорю очень приблизительно. После этого начнутся острова: берег материка, который вы пересекли, круто завернет на восток, и если все время держать прямо на юг, ты выйдешь к нему примерно… (он назвал широту по показаниям пружинных весов, и широта эта соответствовала силе тяжести в сорок пять земных «g»). — Я мог бы рассказать тебе о странах, которые лежат вдоль побережья, но на это уйдет слишком много времени. Замечу только, что тамошние народы скорее склонны торговать, чем сражаться… хотя некоторые из них сделают все возможное, чтобы просто захватить у тебя товары.

— А они будут принимать нас за шпионов? — любезно осведомился Барленнан.

— Вы, конечно, рискуете, хотя у них не так уж много секретов, которые стоит выведать. Они скорее постараются выведать секреты у тебя, если узнают, что они у вас есть. Так что не советую вам там распространяться о своих летающих машинах.

— Мы и не собираемся, — заверил его Барленнан, старательно скрывая злорадство. — Мы благодарим тебя за советы и информацию.

Он отдал приказ поднять якорь, и тут Риджаарен впервые заметил каноэ, груженное продовольствием, которое болталось у «Бри» на буксире.

— Как же я не заметил его раньше? — произнес переводчик. — Я бы тогда не усомнился, что вы пришли с юга. Как вам удалось отобрать его у туземцев?

И тут Барленнан сделал первую серьезную ошибку за все время переговоров с этим островитянином.

— О, мы привезли его с собой; мы часто используем такие суденышки для транспортировки излишков съестных припасов. Ты видишь, его форма позволяет вести его на буксире безо всякого труда.

Это элементарное представление об обтекаемости он почерпнул из разговора с Лэклендом вскоре после того, как каноэ попало в его руки.

— А, так в вашей стране тоже строят такие суда? — полюбопытствовал переводчик. — Это интересно; я никогда не видел таких на юге. Можно мне осмотреть его? Или ты торопишься?

Барленнан заколебался: ему представилось, что последняя фраза является тонким ходом, своего рода маневром, к каким всегда прибегал он сам; с другой стороны, он не видел опасности в том, чтобы уступить Риджаарену, ибо не может же островитянин увидеть при осмотре больше, чем он видит сейчас. В конце концов, самое главное — форма каноэ, это ясно каждому. Он подогнал «Бри» еще ближе к берегу, подтянул каноэ за канат и толкнул в сторону островитянина. Тот бросился в залив и вынырнул у суденышка, крутившегося над отмелью в несколько дюймов глубины. Передняя часть туловища Риджаарена изогнулась вверх и вперед, и он заглянул в каноэ; мощные руки, увенчанные клешнями, ощупали борта. Каноэ было из обычного дерева, и борта пружинили, прогибаясь при надавливании; и тогда островитянин издал вопль — сигнал тревоги, по которому четыре планера, кружившиеся в воздухе, развернулись и ринулись на «Бри», а сухопутные силы взяли оружие наизготовку.

— Шпионы! — пронзительным голосом завопил Риджаарен. — Приказываю немедленно пристать к берегу, Барленнан — если это твое настоящее имя! Ты искусный лжец, но на этот раз твоя ложь будет стоить тебе тюрьмы!

14. Беда с этими полыми лодками…