Экспедиция. Туда, но не обратно (СИ)

Так получилось, что после соляного похода, когда ранение Карпа дало осложнения и пришлось провести что-то вроде даже операции с очисткой раны, Волькомир оказался единственным из командования, кто был способен тренировать и готовить воинов к решающей битве. Тем более, варяг Акке привел остатки некогда грозного хирда Свена, с частью которого столкнулись участники соляного похода. Акке прибился к победителям сразу после сражения, объясняя, что его казнят, так как тот пытался убить ярла. Почему то тогда, Большой просто вынул греческую золотую монету и дал викингам выкуп за Акке. Как чувствовал бывший бандит, что парень придется к месту. Акке же держали на веревке, в качестве гребца, только в городе отпустили.

Сто десять реально отличных воинов, которые, лишившись сильного предводителя, быстро обнаружили, что все разных племен и народностей. Эсты максимум, но были готовы идти дальше по жизни с латгаллами, ильменские словене с кривичами, весь с муромой, отдельно были четыре франка и даже три араба, взятых, видимо во время походов Бьерна Железнобокого в Северной Африке, или еще более ранние приключения викингов в арабской Севильи.

Вся эта сборная солянка прозябала в Киеве, безумно быстро тратя средства, которые заработали во время походав князя Олега. Акке, найдя всех, дал надежду, но с переходом под руку Волькомира. И все пошли, особенно когда узнали, что даже греки хотят большой торговый караван послать в Славгород, что там чудеса повсеместно и сами боги хранят горожан, ну и так далее про молочные реки и берега кисельные, да макаронное дерево.

— Итого, у нас полных три сотни ратных без учета некоторых нестроевых факторов, как Артур, с ограниченным, — Игорь посмотрел на комитетчика и повторил с нажимом, зная, что осталось шесть десятков патронов к тигру. — С ОГРАНИЧЕННЫМ количеством боеприпаса. Также у нас конница, какая-никакая, но есть — полтора десятка. Коней еще десяток, это я о возможности засады. Есть еще ополчение, практически из баб — три отличных лучницы, два десятка арбалетчиц и пожилых арбалетчиков. Из техники, кроме нашего сюрприза, кстати, нужны репетиции спектакля, есть двенадцать малых катапульт и пять больших, готовы колеса для поджога. Готовы мы и на длительную осаду. Весь урожай собран и пусть озимые часть посажены, но за городом мало чего нас держит.

— Может, все же пошлем к Олегу за помощью? — спросил Алексей.

— Мы проанализировали все данные из истории, — Игорь кивнул в сторону Умника и демонстративно в сторону самого Алексея, что так же принимал участие в тех разговорах. — Данные из свидетельств воинов так же анализировали. То, что мы уже планируем сделать, должно быть наголову выше ожиданий от обороняющейся стороны, у нас все простреливается из катапульт, отличные бойницы, рвы, частоколы, на опасных участках колючая проволока, готовы уже волчьи ямы на предполагаемых участках атаки, фашины, пропитанные смолой для поджига по периметру. Что еще мы не придумали, что упустили, чтобы разбить в пух и прах, забрать дань с радимичей и потребовать еще у них виру, когда Олег с них дань пойдет требовать в следующем году. А он пойдет, так как есть некоторое понимание.

Увлекшись своей речью, Игорь чуть не рассказал собравшимся про деятельность Лиды рядом с Олегом, что она смогла убедить князя идти уже в следующем году к радимичам, северцам и древлянам. Не откладывать и начать именно с песчанцев, тем более повод серьезный — нападение на княжеский город. Ну а силы, что были собраны в Славграде, примут в этом мероприятии деятельное участие. Армия не может сидеть без дела, в этом мире воины должны быть на самоокупаемости.

* * *

Тормач, третий сын бека, одного из важнейших людей Таматархи, гордился собой. Под его началом собралось поистине сильное войско, которое достойно и кагана. Ну, может не самого кагана, но его визиря, точно. Почти тысяча человек шло, чтобы покорить зарвавшийся город. Это был ответ князю Олегу, чтобы тот не зарывался и не посягал на земли, что платят дань непобедимым хазарам. Даже арабам, ну пусть и при помощи ромеев, не удалось потеснить каганат, куда там диким русам.

Плохо было только одно, что одновременно было и великолепным, — медленное передвижение, особенно для хазарских конных, привыкших к быстрым переходам и практически жизни в седле. Но такова ноша дани, а она велика. Вятичи и радимичи, узрев усиленный отряд, спешили не только дать все положенное по договору, но и сверх того, чтобы задобрить командующего грозного войска. Поэтому много повозок плелись за передовым отрядом, много рабов еле передвигали свои ноги. После этого похода Тормач сразу станет уважаемым человеком, даже по меркам Итиля, но купит дом он в Саркеле, а уже через три года, во главе торговой флотилии, отправится к империю и дальше.

— Господин, до нужного нам брода полдня идти, вон там, — старший сотник Иосиф показал рукой. — Сож, что еще звали Нирея, впадает в Борисфен, или как словене зовут Днепр.

— Так это там ненавистный город, который нам нужно взять? — спросил Торчин.