Экспедиция в ад

Подошедший ближе Муха похлопал меня своей невесомой ручонкой по локтю. Я уловил его ободряюще-успокаивающее ментальное послание и тут же остыл. Даже сам удивился. Может, малыш еще и гипнотизер?

Дальше шли медленнее, настороженно оглядывались по сторонам. Во всяком случае, мы с Бао. Муха по-прежнему был невозмутим, хотя ему-то, казалось бы, надо волноваться прежде всего – одежонка такая, что сквозь прорехи проглядывает голая кожа, да и оружия при нем не видно. Беззащитен, как дитя.

Впрочем, несколько раз он останавливался, предостерегающе поднимая руку. В большинстве случаев обошлось тем, что мы, постояв немного, разворачивались и искали другой путь. Но один раз пришлось отстреливаться от какой-то крупной многолапой твари, производящей жуткие скрежещущие звуки – будто клинком по листу ржавого железа. Разглядеть противника толком не удалось – получив отпор, ползун поспешно ретировался, вскарабкавшись по стене куда-то вверх, под прикрытие непроглядной тьмы. Я еще добрые четверть часа держал огнестрел наготове. Все время казалось, что кто-то преследует нас, двигаясь по потолку. Когда попытался расспросить Бао, что это за тварь, тот лишь пожал плечами. Ну да. Ползун – он и есть ползун. Как их тут классифицировать, если даже разглядеть толком не удается.

Муха в очередной раз остановился, наткнувшись на обвалившуюся с потолка глыбу, перегородившую проход. Сбоку осталась небольшая щель, в которую он, наверное, и смог бы пролезть, но только не мы с Бао. О том, чтобы разгрести завал, не могло быть и речи – это был цельный кусок скалы, тонн тридцать весом, если не больше.

Мы вернулись чуть назад, до развилки, подались в другой проход и оказались в невысоком туннеле с почти круглым поперечным сечением – этакая червоточина в скале. Туннель оказался довольно длинным и извилистым. Мы прошли не меньше полутора сотен шагов, прежде чем попалась очередная развилка. Муха, поначалу шедший все так же резво, постепенно замедлял шаг. То и дело он останавливался, будто прислушиваясь к чему-то. До меня доносились его тревожные мысли – видно, передаваемые непроизвольно. Впрочем, вскоре мы с Бао и сами начали понимать причину его беспокойства.

Чем дальше мы углублялись в этот лаз, тем чаще под ногами попадались сгустки какой-то темной студнеобразной массы. Когда дошли до развилки, уже ступить нельзя было, чтобы не вляпаться в эту пакость. Потеки слизи блестели и на стенах, свисали с потолка длинными тягучими соплями. Вся эта гадость источала кислое, едкое зловоние, от которого желудок беспокойно заворочался, так и норовя избавиться от содержимого.

Муха остановился, повернулся к нам. В мозг снова вторгся вихрь быстро сменяющих друг друга образов, изрядно сдобренных эмоциями малыша. Впрочем, основную мысль я уловил довольно быстро. Другого пути наверх не осталось. А там, впереди… Образ огромного, шевелящего тысячами щупалец клубка. Понятно. Гнездо каких-нибудь очередных безымянных ползунов.

Сможем пробиться? Насколько они опасны? Судя по тревожному настрою маленького гуманоида, заварушка предстоит нешуточная. Их там много? Тут ответ пришел странный. Вроде бы и много, но в то же время я уловил образ одного существа. Но огромного.

Я взглянул на Бао, как бы спрашивая его совета. Тот невозмутимо пожал плечами.

Ну да, он прав. Не возвращаться же нам. В лагере нас наверняка уже хватились, ищут. Может, даже в погоню двинулись. Хотя маловероятно. У Джамала осталось слишком мало бойцов.

Я дал понять малышу, что мы будем двигаться дальше.

Уже через полсотни шагов мы чуть ли не по щиколотку увязли в бурой подрагивающей слизи. Хорошо, что вскоре узкий лаз кончился, и мы выбрались в просторную пещеру вытянутой формы. Здесь-то и напоролись на «первое кольцо обороны».

Твари размером с крупную собаку, на четырех длиннющих тонких лапах, похожих на паучьи. Как и у пауков, суставы лап возвышаются над туловищем – плотным, сегментированным, как у гусеницы, покрытым гибкими мясистыми иглами в палец длиной. Нижняя часть каждой лапы почти плоская, зазубренная – настоящая пила. Передняя часть туловища заканчивается хоботком с широким раструбом на конце, полным крючковатых шипов. А может, зубов, кто их там разберет. В центре этой странноватой пасти виднеется шип со скошенным краем – как игла у шприца. Причем сходство с иглой, похоже, не только внешнее, но и в принципе действия. Инъекции, скорее всего, из желудочного сока. Впрочем, проверить это нам не довелось. Мы с Бао уж постарались, чтобы никто из этих симпатяг не успел подобраться к нам достаточно близко. Завалили, пожалуй, с десяток. Остальные ретировались, забившись в расщелины по бокам пещеры, и уже оттуда провожали нас сердитым шипением.

Мы чуть ли не бегом преодолели путь до следующего лаза. Муха держался позади меня, уцепился мне за пояс. Впрочем, это только кстати. Беречь нам надо малыша как зеницу ока. Без него не выберемся.