Экспедиция в Лес

И полетела мимо зелень джунглей. Вверх, вниз, в стороны, везде одна и та же картина — трёхмерный лабиринт из веток и листьев. Никогда раньше не страдавший морской болезнью, Иван Иванович всё же решил прикрыть веки от греха. Это некоторое время срабатывало. До тех пор, как профессор почувствовал резкий рывок в сторону, потом вниз, потом снова вверх и, такую же внезапную остановку.

— Что случилось? — спросил он, едва справившись с бунтующим организмом.

— Ковровик, — Славик подбородком указал куда-то в сторону. Лицо его светилось азартом.

— Дружище, это конечно всё хорошо, — урезонил его подоспевший Никита, помогая профессору встать на ноги. — Но ты не мог бы вовремя вспоминать, что человека несёшь?

Лицо Славика озарило некоторое смущение, но раскаяния на нём так и не проступило. Он переступил с ноги на ногу и перемахнул на соседнюю ветку. И только тут, глядя на манипуляции Славика по отрыванию чего-то цепкого, профессор заметил, что ветку охватывает пушистая, меховая манжета. Любопытство тот час же загнало подальше и дурноту и возмущение неделикатным с собой обращением.

— Что это за зверь такой?

— Ковровик — уникальный представитель местных теплокровных. На кой нужна эта самая теплокровность в постоянно мягком и ровном климате Форрестера никто не знает, но всем интересно. Вот Мартина и попросила всех охотников, если кто встретит, добыть ей зверушку.

— Они настолько редкие? — всунула любопытный нос Елена.

— Кто ж их знает? Но нам попадаются нечасто.

Славик аккуратно отцеплял от дерева трёхпалые лапки зверька. Как только он это сделал, стало понятно, откуда взялось такое странное название. В развёрнутом виде зверь был совершенно плоским и действительно напоминал коврик, который обычно кладут у двери. И только Иван Иванович не разделял восторга коллег. Он с опаской посматривал вниз, крепко держась одной рукой за дерево, другой за Никиту.

— А нельзя ли передвигаться по нижнему ярусу?

— Боитесь упасть? — улыбнулась София.

— Можно. Но это будет гораздо опасней, — кивнул Никита.

— Что вы имеете ввиду?

— Проще будет показать, чем объяснять, — Никита вгляделся в зелёное море под своими ногами, а потом помог спуститься профессору на пару метров вниз. По земле важно и неторопливо шествовало небольшое стадо диковинных животных. Массивные тела приподнимали над землёй длинные тонкие ноги с широкими стопами. На спинах имелись парные выросты неизвестного назначения. Маленькая безухая голова на длинной гибкой шее довершала картину.

— Хищники?

— Скорее собиратели. Да вы смотрите, смотрите.

И тут, как будто проиллюстрировав ответ Никиты, один из спинных наростов молниеносно развернулся в длинный жгут и точным ударом сбил какую-то живность с дерева. Проглочена добыча была тоже моментально, пока собратья не подоспели.

— Да, действительно. До нас не достанут? На верху таких нет?

— Мы для них высоковато. И то, что лазит по деревьям намного мельче размером, для человека почти не представляет опасности. А бегущему эльфу вообще ничего не угрожает.

— Как вы этих тварей называете?

— Шпулятели, — Никита смущённо пожал плечами. — По крайней мере, произносить удобно и запоминается легко.

— Я гляжу, с латынью покончено.

— Ну почему. Просто теперь на латынь пытаются перевести все эти ковровики, шпулятели и прочих. Но это, слава Богу, не моя задача.

С этого момента путь до базы протекал спокойно. Может быть потому, что дальше профессора нёс Никита, который не делал резких рывков и остановок. На сегодня был запланирован ещё один большой совет, посвящённый обсуждению результатов коллективной работы сновидцев.

Успели они к самому началу общего собрания. Сегодня, как никогда, были действительно все. Люди и так находились всегда на базе или в её ближайших окрестностях, эльфов обычно было собрать сложнее. Но сегодня случай особый. Столовая, как место для сборищ была окончательно забракована, а на месте, куда они приходили в прошлый раз, Шарлотта Гордон уже начала формировать нечто вроде амфитеатра. Но до окончания работы было ещё далеко. Очертания задумки ещё только-только начали проступать из зелёного хаоса.

Елена с друзьями успели в числе последних, а потому рассаживались на свободные места, а не одной тёплой компанией, как раньше. И поначалу особенно не прислушивались. Всё, что говорилось, им ещё вчера вкратце изложила Елена. Но когда стали обсуждать дальнейшие действия, возникла острая дискуссия.

— Я не понимаю, зачем вообще надо что-то делать, — встала со своего места Клара Гейнц, картограф экспедиции и одна из тех немногих, оставшихся людьми. — Какое всё это имеет отношение к нам? Почему мы должны срываться с места и таскать для этого монстра каштаны из огня?

По лицам присутствующих людей было заметно, что они разделяют её недоумение и возмущение. Ну разве что кроме Иван Иваныча, который вообще всё происходящее на Форрестере принимал близко к сердцу, да по китайской физиономии Вейшенга трудно было что-то разобрать.

— Мы просто чувствуем необходимость так поступать, — попыталась объяснить София, но кажется, стало только хуже.