— Великолепное зрелище, — заметил Уэллс, — и совершенно отвратительное.
— Отвратительное только потому, что мы знаем его груз, — возразил Бёртон. — Я спрашиваю себя, какую площадь уничтожит А-бомба? Ведь споры снесет ветром, верно?
— Возможно, они опасны только несколько минут, — предположил Уэллс. — Но даже если эффект продлится недолго и ограничится городом, умрут тысячи людей. Все люди никак на смогут уйти из Таборы. Смотри! Эти точки, поднимающиеся над городом — эскадрон шершней.
— Нам нужен мотокорабль.
— Не осталось ни одного. Последний мы потеряли около года назад.
Шершни — все двенадцать — помчались к немецкому кораблю. Но, приблизившись к бомбардировщику, взорвались, один за другим, и упали на землю, оставляя за собой дымовые следы.
— Нет! — пронзительно крикнул Уэллс. — Что происходит, черт побери?
— Там! — указал Бёртон. — Видишь дымовые следы, уходящие от
— Ричард, он уже над Таборой? Я не могу сказать.
— Сейчас в любое мгновение, — ответил Бёртон. — Приготовься к...
Без всякого предупреждения из-под земли вырвалось солнце. Ослепляющий свет полыхнул наружу, и, хотя Бёртон мгновенно закрыл глаза и еще прижал к ним ладони, он все равно видел его. Рядом завизжал Уэллс.
— Берти, как ты? — крикнул Бёртон.
— Ничего, — простонал Уэллс. — Кажется, да, он прошел.
Бёртон, сообразив, что его друг прав, открыл глаза. Но увидел только огненный шар.
— Чертово послесвечение! Ничего не вижу, — пожаловался он.
— Я тоже.
Они какое-то время сидели, закрыв руками глаза, пока сетчатка не восстановилась.
Внезапно ударил сильный порыв ветра.
— Ударная волна! — объявил Уэллс.
— Нет! Не с того направления, — возразил удивленный Бёртон.
Они посмотрели вверх, мигая. Наконец зрение вернулось.
Желтая плотная масса спор бледной поганки кипела над тем местом, где стоял город — и, пока два человека удивленно глядели на нее, начала медленно вращаться, как вокруг центральной оси.
— Ветер! — сказал Уэллс. — Чертовы метеорологи гуннов! Они заставили проклятое грибное облако сосредоточиться над городом и не дают ему рассеяться!
— Язва! — простонал Бёртон. — Бедный Язва! Бисмалла, Берти! Сколько людей только что умерли?
— Десятки тысяч, — сказал Уэллс и тут, внезапно, его голос стал низким, масляным и неприятным. — Но я — не один из них.
Бёртон посмотрел на военного корреспондента, и с ужасом увидел, что его глаза — зрачки, радужная оболочка, роговица, любая часть — стали черными. В них таилась ужасная угроза и Бёртон не смог оторвать от них взгляд.
Уэллс указал на умирающий город.
— Генералы жаждут найти безопасную гавань, — сказал он, — и, к сожалению, крейсер Британия уже катится в восточном направлении, скоро повернет на юг, а оттуда, насколько я вижу, отправится на север. Почему, рядовой Фрэнк Бейкер? Ха! Нет, совсем нет! Давайте назовем вас другим именем. Ну, например, сэр-Ричард-Фрэнсис-Бёртон. — Он произнес имя Бёртона медленно, делая ударение на каждый слог, как если бы хотел подчеркнуть, что знает настоящую личность собеседника.
— Берти? — неуверенно спросил Бёртон.
— Конечно нет! Скажите мне, как вы сделали это?
— Сделал что? И кто вы такой?
— Как вы управляете ищейками — заставили их открыть дорогу через осаждающие немецкие войска?
— Кроули?
— Да, да! Отвечайте на вопрос!
— Я не делал.
— Что? Не вы? Тогда кто — или что?
— Понятия не имею. Что вы хотите, полковник?
— У меня есть семь черных алмазов, сэр Ричард, фрагменты южноамериканского Глаза нага. И я очень многого не понимаю в них. — Черные глаза сверкнули. Королевский агент почувствовал, как они проникли ему в душу. — Например, вы, сэр, чьи бренные остатки лежат в могиле уже три десятка лет — на камнях есть ваши метафорические отпечатки. Быть может именно они перенесли вас из вашего времени в мое?
Бёртон не ответил.
Уэллс — Кроули — молча разглядывал его.
Опять ударил порыв ветра.
— Я расскажу вам тайну, сэр Ричард, узнай которую генералы — те, что на корабле — немедленно казнили бы меня.
— И какую?
— Я общаюсь с кайзером Ницше.
— Вы коллаборационист?
— Не в том смысле, который вы вкладываете в это слово. Император и я, у нас обоих есть талант ясновидения. Благодаря алмазам мы оба обнаружили, что существует другая реальность, в которой живут другие версии нас. Похоже, ваше появление здесь как-то связано с этим. — Уэллс замысловато пожал плечами, в его елейном голосе появилась беззаботная легкость. — Но вот неприятность: вы бежите в одном направлении, а я — в другом. Очень неудобно! Я действительно должен был избавиться от этого парня, Уэллса. Он действовал против меня. Но я разрешаю ему жить, потому что, кажется, он — важная составляющая очертания грядущих событий.
— Кроули, — сказал Бёртон. — Ницше сбросил на вас бомбу.
Уэллс хихикнул.
— Ага! Вы сомневаетесь в его обязательствах по отношению ко мне? Не утруждайте себя. Он честно предупредил меня, и было предопределено, что я выживу.
— То есть вы знали, что Табора будет уничтожена? И вы разрешили этим людям умереть? Вашим землякам?