Экспедиционный корпус

Рапп некоторое время оставался в лагере. Он устраивал собрания случайно встреченных солдат и уговаривал их раскаяться, пока не поздно. Люди вступали с ним в спор, настаивая на немедленной отправке домой.

Провалившись с обоими представителями Временного правительства, командование решило пойти на хитрость. Опираясь на подпрапорщиков, фельдфебелей и переодетых в солдатские шинели офицеров, приехавших в этот момент из России, оно всячески стремилось взять в руки непокорных солдат.

Переодетым офицерам было дано задание войти в доверие солдатской массы и добиться своего избрания в ротные, полковые и даже в отрядный комитеты. Куртинцы на удочку не шли. Они тщательно обсуждали и прощупывали каждую кандидатуру в члены комитета. Решено было не выбирать ни одного человека из тех солдат, которые прибыли в наши части после бремонского боя, как новое пополнение. Наша первая рота стала еще более популярной и авторитетной. Меня выбрали членом полкового комитета.

2

Через несколько дней после отъезда Раппа приехал в ля- Куртин генерал Занкевич. Отрядный комитет получил от него распоряжение собрать на плац всю дивизию, чтобы выслушать важный и срочный приказ Временного правительства.

Когда полки собрались, Балтайс подал команду «смирно», и Занкевич поднялся на трибуну.

– Солдаты! – начал он. – Сегодня мною получен приказ за подписью главковерха Александра Федоровича Керенского. Временное правительство приказывает всем штаб- и обер- офицерам, всему низшему командному составу и всем солдатам безоговорочно подчиняться всем моим распоряжениям, как представителя русских войск во Франции. Все офицеры и солдаты, которые выполнят мои распоряжения, будут считаться верными Временному правительству. Все остальные признаются бунтовщиками и изменниками. На основании этого приказа я предлагаю: в двадцать четыре часа всем войскам, верным Временному правительству, оставить лагерь ля-Куртин и выступить во вновь назначенный для русских лагерь Фельтен, в двадцати километрах от ля-Куртина.'Все, кто после указанного срока останется в ля-Куртине, будут объявлены вне закона. Никаких разговоров по этому приказу я открывать не разрешаю. В вашем распоряжении двадцать четыре часа, и каждому предоставляется право самостоятельно решить: или подчиниться приказу главковерха или остаться здесь. Командиры отвечают за вывод своих частей.

Занкевич сошел с трибуны, сел в машину и уехал.

Был уже поздний час, солдаты хотели тут же обсудить создавшееся положение. Балтайс однако предложил расходиться, и роты двинулись в казармы.

Всю ночь в офицерском собрании шло совещание генерала Занкевича с офицерами и командиром дивизии Лохвицким.

Не спали и мы: во всех ротах и командах происходили общие собрания. Заседание отрядного комитета продолжалось до самого утра. Одна часть комитета, возглавляемая Балтайсом, настаивала на подчинении генералу Занкевичу и на выводе войск в назначенный срок в Фельтен. Другая же часть, с Глобой во главе, твердо стояла на том, чтобы не подчиняться приказу. Когда вопрос был поставлен на голосование, большинство приняло второе предложение. Сторонники Балтайса тотчас же покинули заседание комитета.

Солдаты волновались больше, чем когда-либо. Малодушные изъявляли желание итти в Фельтен и уговаривали товарищей и земляков последовать их примеру. Подавляющее большинство было решительно против оставления ля-Куртина.

Первыми в Фельтен уехали офицеры со своими денщиками и вестовыми. За ними потянулись подпрапорщики и фельдфебели, потом писаря из штабов, нестроевые команды.

Всего из шестнадцати тысяч войск, расположенных в ляКуртине, перекочевало в Фельтен около четырех тысяч человек. Из пятого п шестого полков третьей бригады ушло около трех тысяч, остальные – из первого и второго полков первой бригады.

В ля-Куртине остались отборные бойцы, не раз нюхавшие порох.Среди них были минометчики во главе с капитаном Савицким, который категорически отказался подчиниться приказу Временного правительства.

На третью ночь в Фельтен ушли председатель отрядного комитета Балтайс и с ним несколько его единомышленников. После ухода Балтайса председателем комитета был избран Глоба.

Пять человек пз первой роты второго полка былп направлены в Фельтен с определенным заданием: организовать там наблюдение за действиями начальства и установить постоянную связь с ля-Куртином. Главную роль в этом деле играл рядовой третьего взвода Василий Краснов.

Из младших командиров в ля-Куртине остался только подпрапорщик третьей роты второго полка. Солдаты его уважали. За время пути во Францию и в период пребывания здесь он никого не наказал напрасно, а мордобойством вообще не занимался.

Опираясь на свой авторитет, подпрапорщик стремился воздействовать на солдат своей роты п всех их вывести в Фельтен.

У меня в этой роте были товарищи и земляки. Полковой комитет поручил мне выступить на ротном собрании и расстроить план подпрапорщика. Эго удалось мне сделать с помощью товарищей, и подпрапорщик ушел в Фельтен, уведя с собою всего лишь человек десять.

*