Эксперимент

- Ну, и что он тебе сказал?

- Он сказал, что дешифровка фиксаций уникума показала какое-то голубое свечение. Потом оно исчезло. И все было нормально. И только уже на самой границе Системы ты испытал очень сильное волнение... Которое с приближением к Земле стало убывать, - нерешительно закончила Кора.

- Ну и что? - нервно произнес Филипп. - Я давно не был дома. И потом, когда пересекаешь границу Системы... Разве это не естественно?

- Раньше этого не было. - Она опять вздохнула.

- Я устал! - проговорил он. - Я правда устал, Кора. Потому, собственно говоря, и отпуск...

- Виктор сказал еще, что у них впечатление, что значительная часть информации уникума стерта...

- Вот даже как! - сдерживаясь, чтобы не крикнуть, проговорил он. Стерта! И кем же? И каким образом?! - И уже яростно добавил: - А братцу твоему не следовало бы выбалтывать служебные тайны!

- Разве это тайна?

- Дела специалистов не должны становиться достоянием неспециалистов! Есть, между прочим, такой пункт Устава. Во избежание кривотолков, некомпетентного трезвона! И Виктор не имеет права пренебрегать этим. И ты тоже! Я ведь не берусь судить о твоем художественном конструировании. "Стерта"! - добавил он, остывая. - У них, видите ли, "создалось впечатление"... Разве ты не знаешь, что стереть записи уникума невозможно? А вмешиваться в его работу я не имею права, то есть не имею права отключить его хотя бы на секунду - за это я был бы немедленно уволен. Или это для тебя новость?

- Прости, - сказала она, - что затеяла этот разговор. Я думала, тебе плохо, хотела помочь...

Он заставил себя обнять ее.

- Все устроится, Кора. Отдохну, и все устроится и объяснится. Я люблю тебя. - Он и в самом деле почувствовал, что любит жену, и обнял крепче, потому что ему именно и захотелось крепче обнять.

- А что все-таки значит это голубое свечение, Фил? - прижавшись к мужу, спросила она.

Он рассмеялся.

- Моя вечная и неисправимая женщина! Будем надеяться, что наши мудрецы там разберутся, что оно значит...

Под утро, когда только начало светать, он внезапно проснулся, как от окрика, и резко сел на кровати. Кора спала.

Он встал и оделся. Жена не проснулась, когда он прикоснулся губами к ее виску; не проснулись и дети... На столе он оставил записку: "Я должен выяснить очень важную штуку. Не волнуйся, жди".

Велоракету он выволок на берег озера и только там запустил...

Дверь городской квартиры, как всегда, открыл робот-универсус Зенон, высокий, худой, смуглолицый кибер, с искривленной шеей; он поздоровался и сказал, что хозяином в его отсутствие никто не интересовался.

- Скоро заинтересуются! - лихорадочно пробормотал Филипп. - Очень скоро и очень заинтересуются.

- Все может быть, - философски заметил Зенон. - А почему ты так рано?

- Значит, надо. И вообще, старина, любопытство, как говаривали в старину, не порок, конечно...

- Они говорили чепуху, фил. Любопытство всегда было их главным движителем...

- Собирайся и ты! - оборвал робота Филипп. - Подзаправься как следует. Нам предстоит основательно прошвырнуться.

- Ты прервал отпуск?

- Нет, я решил продолжить его по-другому.

- Так, - сказал Зенон. - И куда?

- Чудеса! Ты раньше никогда не задавал таких вопросов!

Зенон подумал.

- А Кора? Дети?

- Им там хорошо. Мы же потом вернемся к ним.

- Понятно, - отозвался Зенон...

Виктор удивился, увидев на телеэкране воспаленные глаза шурина.

- Что случилось?

Филипп постарался объяснить: тяга к перемещениям, привычное, вторая натура, надоело торчать на озере, а на курортах - тем" более.

- Или ты не знаешь, что такое "бродяга"?

- Можно подумать, что такие рейсы прямо-таки освежают и молодят тебя.

- Не кичись, шеф. Ты всего на четыре года моложе, а что касается так называемых посеребренных висков...

- Медики, Фил, зарегистрировали переутомление.

- На то они и медики. Надеюсь, ты понимаешь разницу между полетом по заданию и полетом куда глаза глядят?

- А Кора? Дети? - тоном и словами Зенона спросил Виктор.

- Она в курсе. Прошвырнусь и - назад. Доотдыхаем вместе. Между нами, Виктор, у меня есть одна идейка, и мне надо ее хорошенько обмозговать. А "бродягам" лучше всего думается в дороге, ты знаешь.

- Ладно, - сказал шурин, помолчав. - Допустим, я не возражаю. Можешь обращаться к Главному. "Матлот" твой в порядке.

- Спасибо! - улыбнулся Филипп. - Заодно и высплюсь. Спасибо, брат. Братом он называл Виктора в редкие минуты, когда из него надо было что-нибудь выбить: шурину-шефу это льстило.

- Советую взять с собой Зенона. Нянька тебе теперь не помешает.

- Спасибо!..

Выйдя на орбиту, Филипп лег в дрейф в ожидании разрешения на отрыв. Он нервничал: в любую минуту может проснуться Кора, увидит записку, почует неладное, позвонит Виктору, начнется тарарам... И сразу распружинился, услышав скрипучий голос и увидев на экране сморщенную и, как всегда, мрачную физиономию диспетчера.

- Готов?

- Готов! - бодро ответил Филипп.