Экспериментальная мода. Искусство перформанса, карнавал и гротескное тело

В диковинном гардеробе артистки можно найти некоторые «наследственные черты», роднящие его с костюмами других поп-звезд; причем не столько с костюмами Мадонны, которую некоторые критики считают едва ли не прототипом Леди Гаги, сколько с костюмами Бьорк. Однако Бьорк, много сотрудничавшая с модельерами-экспериментаторами, включая того же Бернарда Вильгельма, никогда не занимала в чартах тех господствующих позиций, которых достигла Леди Гага, – возможно, потому, что для исландской певицы эксперименты с одеждой и имиджем были продолжением или обрамлением ее музыкальных экспериментов. (Стоит заметить, что совместная работа Бьорк и Бернарда Вильгельма освещалась на страницах Dazed and Confused в номере за октябрь 2007 года, когда пост креативного директора журнала занимал Никола Формикетти.) В 2001 году на Бьорк обрушился поток едкой критики и насмешек, после того как она появилась на церемонии вручения премий Американской киноакадемии в платье «Лебедь» (к которому в качестве шокирующего аксессуара прилагалось яйцо, до определенного момента спрятанное под юбкой, а потом эффектно выпавшее к ногам артистки. – Прим. пер.). Спустя десятилетие Леди Гага преподнесла те же аллюзии рождения новой жизни еще более провокационным образом, что, впрочем, соответствовало духу зрелищности американского «шоубиза». На церемонию «Грэмми» 2011 года Леди Гага прибыла в гигантской капсуле в форме яйца (которую тащили на массивных деревянных носилках четыре «античных раба». – Прим. пер.). Этот резервуар создал для нее Хуссейн Чалаян (родившийся на Кипре, но представляющий британскую школу экспериментального модного дизайна). Когда «яйцо» вскрылось, Гага предстала перед публикой в пластическом гриме, одетая в латексный костюм работы Тьери Мюглера. Этот «комплект на выход», пожалуй, можно назвать метафорой пристрастия Леди Гаги к использованию цитат и ссылок на гротескные приемы и образы, уже вошедшие в словарь визуальной культуры благодаря экспериментальной моде и изобразительному искусству (в первую очередь искусству перформанса). Выполняя заказ Леди Гаги, Чалаян не в первый раз воспроизвел образ заключенного в яйце и готовящегося к рождению эмбриона: он уже использовал аналогичную конструкцию в своей видеоинсталляции Place to Passage («Место пересечения [границ]»), которая демонстрировалась в Центре Помпиду. А пластический грим – по-видимому, намекающий на существование альтернативных стандартов красоты – так достоверно имитировал следы телесной модификации на лице французской художницы Орлан, что та пыталась привлечь Леди Гагу к суду за нарушение авторских прав. Впрочем, в отличие от Гаги, Орлан использует для преображения не грим, а дающие куда более стойкий эффект радикальные методы. Ради искусства эта эксцентричная француженка, при помощи пластических хирургов, в буквальном смысле перекроила собственное лицо. В частности, она установила импланты, обычно использующиеся для наращивания скул, в область лба, где эти искусственные выступы выглядят как небольшие рога. Когда в своих художественных высказываниях Орлан затрагивает тему навязанных стандартов женской красоты и «технологий» самосовершенствования и самооптимизации, она следует тем же курсом, что и феминистское искусство, представленное такими фигурами, как Ханна Уилке; но также их можно сопоставить с феминистскими экспериментами Джорджины Годли и Рей Кавакубо, описанными в первых главах этой книги. Впрочем, не исключено, что заимствования, в которых Орлан обвиняла Леди Гагу, носили опосредованный характер, то есть не имели прямого отношения к ее «карнавальному искусству», поскольку Леди Гага могла вдохновляться работами Вальтера ван Бейрендонка, сотрудничавшего с французской художницей при подготовке презентации коллекции осень – зима 1998/99, в которой использовался пластический грим, создававший на лицах моделей дополнительный рельеф³⁶⁵.