Эксперт по убийствам

— Может быть. Правда, Грейс сказала, что никогда не слышала, чтобы у Артура была возлюбленная, но ведь это могло держаться в секрете. И если у той женщины родился незаконный ребенок, вряд ли она стала бы себя афишировать на поминальной службе. — Арчи тяжко вздохнул. — Тут столько возможных вариантов, но в любом случае то, что ты мне рассказала, нам очень пригодится. Кстати, а где сейчас Лидия?

— Они вместе с Мартой пошли домой. Как ты и велел, их забрала машина. — Джозефина вовсе не собиралась сознаваться, что признание Лидии состоялось не в тиши дома номер шестьдесят шесть, а на берегу Темзы в окружении довольно-таки сомнительной публики. — Я полагаю, им есть о чем поговорить. Обе они в шоке.

— Ты, наверное, тоже. Тебе надо пойти домой и поспать.

— Я знаю. А уговаривать тебя отдохнуть, наверное, бесполезно? Но ведь ты так долго не протянешь.

— Ладно, попробую найти час-другой. И нам надо будет завтра с тобой тоже поговорить; вернее, сегодня, но позднее. Пока непонятно когда, но я постараюсь выбраться и повидаться с тобой. И, Джозефина…

— Не волнуйся, Арчи, я буду осторожна.

Не успел Арчи попрощаться, как в дверь просунул голову Фоллоуфилд:

— Мисс Маккракен ждет внизу, сэр. Она старше, чем я думал. Странно, но я всегда считал, что в театре все молоденькие и хорошенькие, а эта далеко не молодка, а уж хорошенькой, наверно, вообще никогда не была. И я думаю, действительно она написала те письма. С той минуты, как я постучал к ней в дверь и пока не привел ее в комнату для собеседования, эта женщина ни на секунду не умолкла.

— Что-нибудь стоящее?

— В основном всякие гадости о тех, с кем она работала, кроме Терри. Он, похоже, о ней был высокого мнения, как и она сама. О мисс Тэй одни только мерзости и ни одного доброго слова о Бернарде Обри.

— Но вам не показалось, что она уже знала о его смерти?

— Нет, сэр, но она вовсе не глупа. Такая себя не выдаст.

— Пусть немного подождет — это может поубавить ее пыл; в любом случае я хотел бы обсудить с вами последние новости.

Фоллоуфилд внимательно выслушал Пенроуза, а потом поделился своими новостями.

— Об Уайте пока ничего нового, сэр, но Седдон поработал со списком из блокнота Обри. Большинство номеров не представляет особого интереса — всякие фирмы, с которыми обычно связан тот, кто работает в театре. Но вот один из них — телефон Сомерсет-Хауса, а другой — чего-то на юге. По обоим номерам никто не отвечает, но я велел Седдону дозвониться.

— Сомерсет-Хаус — это занятно. Интересно, что Обри там было нужно?

— Я пока не могу сказать, сэр. Если сегодня не получится узнать, мы сделаем это не позднее утра в понедельник.

— Спасибо, Билл. Отличная работа!

Сейчас нужно найти такого человека, который помог бы прояснить прошлое Обри. И тогда, Пенроуз был в этом уверен, найдутся ответы на самые важные вопросы. Теперь, как никогда, он ждал встречи с Элис Симмонс.

ГЛАВА 12

Раннее воскресное утро не принесло Хедли Уайту ничего, кроме отчаяния. Накануне вечером, взбодренный монетами в своем кармане, он почти убедил себя, что бегство — единственное решение всех проблем, и если даже не удастся полностью избавиться от мыслей о гибели Элспет, то стоит только покинуть Лондон, как боль, вызванная ее смертью, перестанет его терзать. Он пойдет на железнодорожный вокзал — только не на этот невыносимый Кингс-Кросс, где к тому же будет полно полиции, — купит билет и уедет как можно дальше от города. Он выберет местечко с приятным названием, может быть, где-нибудь на морском побережье и будет там жить тихо и неприметно, работать как вол и всю свою жизнь начнет сначала.

Но стоило ему прибыть на вокзал Паддингтон, как будущее предстало перед Хедли в ином свете. Он стоял возле мемориала погибшим на войне железнодорожникам, чувствуя себя пигмеем рядом со статуей павшего солдата и завидуя надетой на нем огромной шинели. Но его оптимистический настрой убывал вовсе не из-за дождя и холода, а из-за внезапно пронзившего Хедли чувства одиночества. Всю свою жизнь он провел среди людей: сначала в большой и дружной семье, потом в суматошной, но ставшей привычной атмосфере театра, а в последнее время в полном чудес, интимном мире любви. Теперь же, устремив взгляд на череду платформ, каждая из которых вела к той жизни, о которой он недавно мечтал, Хедли вдруг осознал беспощадную реальность: там, в новой жизни, его ждет неотвратимое одиночество. Он посмотрел на своего бронзового товарища, державшего в руках не оружие, а письмо, и подумал, что этот солдат наверняка сейчас читает послание, полное нежности, от любимой девушки и совершенно забыл об окопах. И тут же мысль о том, что Элспет больше нет, вновь поразила его в самое сердце. Кого он пытается одурачить? Невозможно убежать ни от себя, ни от своей любви, ни от своего горя.

Открылась железнодорожная касса, и Хедли нерешительно встал, все еще не зная, какое принять решение.

— Куда?! — гаркнул кассир, когда подошел его черед, и нетерпеливо стукнул линейкой по прилавку.