Эксперты

— Ааа… — До этого молчавший Влад, презрительно осматривавший внутреннее убранство помещения, и все, чем оно было наполнено, наткнулся на…

— Что случилось?

— Эээто… У него стоит!.. — Глаза «Диснея» уставились на фаллос трупа мужчины, довольно приличных размеров, находящийся в состоянии эрекции…

— И что вас смущает?

— Нууу… он же мертв!

— Завидуете, что ли? Бывает такое. И у вас будет…

— Хм гх, гх… чеее?!

— Если кончите свою жизнь через асфиксию.

— Этооо…, в смысле того?

— Повеситесь или… Хорошо, если вас это смущает… — Ученый подошел к области таза обнаженного тела, обеими руками в перчатках схватил торчащий предмет и сделал движение, после которого тот, хрустнув, принял форму, напоминающую букву «Г»:

— Так пойдет?

— В рот того мента! — Вырвавшаяся фраза мгновенно окрасила произносившего ее в цвет криминального авторитета, явно недолюбливавшего представителей закона.

— Что, извините?

— Бррррр… Это я… — ошалеть можно… — Влад стоял открыв рот, не в силах отвести взгляд от произошедшего на столе изменения.

— Ладно, продолжим, а то только к утру расхлябаемся.

— Ну и вонь здесь у вас!.. — Придя в себя, толстяк из последних сил стремясь смотреть куда угодно, только бы не на умерших, натыкался на все, что напоминало предназначение этой комнаты. Наткнувшись на металлический поднос с какими-то инструментами, он пошел к нему и без спроса начал перебирать, пытаясь угадать предназначение. Немного погодя разыгравшееся воображение рисовало картинки использования их им самим на ком-то.

Представилась женщина, растянутая связанной на столе, извивающаяся в страхе перед ним в таком же костюме биозащиты, надетым на голое тело, в таком же, как сейчас профессор. Как же нравились ему беззащитные! Депутат, уже представляя, как делает маленькие неглубокие надрезики снаружи тела, внутри гениталий, взяв скальпель, он начал водить по воображаемому телу, дыша с придыханием…

Стражник, заметив отвлекшуюся от происходящего, нездоровую натуру «Диснея», застыл, внимательно наблюдая. Диагноз выявился меньше чем за минуту, конечно, слившись с ранее определенными отклонениями. «Господи! Да это же пациент моей клиники! Каааак такие уроды становятся сильными мира сего, как могут они, имея даже внешне заметные генетические отклонения, управлять обществом?! Что-то надо делать! Пообещав себе обязательно предпринять, при первой же появившейся возможности, что-нибудь, он незаметно приблизился и резко поинтересовался:

— Уважаемый, не опасаетесь порезаться? — Влад вздрогнул, резко выдернутый из мира грез, и уставился на порезанный уже палец…

— Ааа… это что?.. — Как бы пытаясь перевести разговор от своих, понятно, уже попавших под прицел психиатра действий на якобы охватившие познавательные потуги.

— Это специальный совочек мозг вычерпывать. Правда, похож на половничек. Раз — и порция серого вещества…. А это офтальмологическая вилочка, для изымания глазного яблочка… Сексуальненько, правда?!

Депутат застыл в нерешительности, как об стену ударившись своим взглядом о наставленные на него, словно два острия, глаза главврача. Еще чуть и он бы почувствовал, как его собственные протыкаются.

— Ну и вонь… — Растерянно повторил прежнюю фразу авторитет-депутат, совсем не подозревая об уже созревших планах в отношении себя. А жаль, это могло бы сохранить ему жизнь, вместо того, чтобы стать подопытным животным. Хотя с другой стороны — это окажется для некоторых людей очень полезным и даже сыграет некоторую роль в их благополучии, нежданном и негаданном. «Не думайте о завтрашнем дне, ибо завтрашний день позаботится о себе сам!»

— Говорю же, фекальные массы, тонкий кишечник… — Черепную коробку вскрывать не стали, последней записью легла фраза: «Глазное яблоко мутное» — на что Стражник заявил:

— А какие были зеленые глаза! Изумруд… чистейший изумруд… — Следующим был мужчина, с теперь уже сломанным посмертно членом. Лицо его чем-то напоминало пропавшего начальника безопасности: «Хотя Зигфрид-Алесей очень похож был на этого засранца! Интересно, интересно… ну сейчас все поймем. Что-то он… Как-то не так выглядит…».

Ротов записывал произнесенные с загадочными интонациями слова:

— Печень — желеобразная ткань бурого цвета… целостность почек и селезенки нарушена — разможженные… сердце… — ну, конечно, это же мышца, что с ним будет-то… Кишечник в среднем состоянии с прободениями… Ла-ла-ла… Желчный пузырь и поджелудочная железа разорваны…

— Как же так? У бабы не размозжились, а у «Солдата» все в хлам… Че-то не то!..

— А что вас снова смущает? Такое бывает, скажем при произошедшем незадолго до смерти падении с высоты, предположим третьего этажа навзничь… Так… Глазные яблоки мутные…

— И что вы хотите сказать?…

Ефрем, до этого сам не совсем понимающий такую разницу, вспомнил, что на записи видеокамеры было зафиксировано падение мужчины почти на спину, после чего он с трудом встал:

— Виктор Дмитриевич, Владлен Павлович, камера заднего двора… мы смотрели, зафиксировала падения этажа со второго…