ЭКСПО-58

Пробиравшиеся через толпу Аннеке и Клара являли собой разительный контраст. Аннеке была в летнем платье бледно-голубого цвета с короткими рукавами, этот наряд подчеркивал изящную линию ее рук и стройные лодыжки. Освободившись от нелепой шляпки-таблетки, она распустила волосы, волнистым каскадом ниспадающие до самых плеч. Глаза ее сияли, лицо, хоть и покрытое сплошь веснушками, было загорелым и свежим. Клара же, напротив, была пунцоволицей и коренастой. Короткая, выше колен, юбка, все портила, подчеркивая полноту ног. Но веселый нрав и пышущее здоровье брали верх над всеми этими внешними недостатками. Нет, она определенно вызывала симпатию у Томаса! С другой стороны, если бы она висела на нем весь вечер, как на Тони…

Сегодня Клара была их добрым ангелом и объясняла, что происходит на сцене. Она была родом из той части Бельгии, где многие говорили на немецком, поэтому все песни, которые играл оркестр, были ей знакомы. Усевшись за стол, девушки с аппетитом поедали братвурст[31] с квашеной капустой. А Томас сокрушенно думал, что эти бельгийцы слишком легко восприняли культуру страны, которая всего каких-то пятнадцать лет назад была здесь оккупантом и вовсю зверствовала. Впрочем, сейчас лучше помалкивать на эту тему. Не то время и место…

Взгремел оркестр, заиграв заводную песню. Многие перестали есть и захлопали в ладоши в такт музыке. Перегнувшись через стол, Клара, стараясь перекричать грохот оркестра, объяснила, что это Ein Prosit,[32] баварская застольная песня. Аннеке и Клара тоже стали хлопать, музыка звучала все громче и громче, все быстрее и быстрее, а люди хором подпевали. Две девушки неподалеку вскочили со своих мест, забрались на стол и начали отплясывать, отталкивая ногами тарелки с едой, вызывая всеобщий восторг. Публика ликовала и топала ногами, подпевая:

За ваше здоровье,
За хлеб и за соль,
Мир вашему дому —
Яволь!
Раз, два, три — пей до дна!

Аннеке с Кларой тоже не удержались, вскочили со своих мест, протягивая руки своим кавалерам. Тони засмеялся, потряхивая головой, но танцевать не пошел, а Томас вцепился в свою кружку и стал жадно глотать пиво, только бы его не трогали. Девушки смешливо передернули плечами, махнув руками на своих мужчин, и пустились в пляс.

— Просто какой-то массовый психоз! — прокричал Тони, оглядываясь вокруг. — Уж не такие ли пивнушки привели Гитлера к власти?

— Тихо, что вы! Давайте сегодня обойдемся без политики.

Наконец, когда и музыка, и темп достигли своего апогея, оркестр ушкварил оглушительный финальный аккорд. Народ был заведен до такой степени, что никак не мог угомониться. Аннеке с Кларой, раскрасневшиеся от пляски, бухнулись на скамью и потянулись к своим пивным кружкам.

— Die Gem"utlichkeit![33] — воскликнула Клара, подняв кружку и как бы чокаясь со всеми.

— За хорошее настроение! — вторила Аннеке.

Девушки сделали несколько жадных глотков и откинулись назад, быстро захмелев. Снова заиграл оркестр, и на балконе, чуть ли не под самым потолком, вдруг появился хор человек из двадцати — мужчины и женщины в национальных костюмах. Они затянули песню на три голоса. Клара счастливо улыбнулась:

— О, Horch was kommt von draussen rein![34] Обожаю эту песню!

Песня и впрямь была получше предыдущей — без монотонного буханья — не классическая музыка, конечно, но все же в ней была и плавность, и мелодичность, и округленность звуков, все то, что так импонировало Томасу. Публика снова начала хлопать в ладоши, но, по крайней мере, не вскакивала на столы и не впадала в неистовство.

— Наверное, Бавария — веселая земля. Я не слышал пока ни одной грустной песни, — заметил Томас.

— Ой, но у этой песни как раз такие печальные слова, — сказала Клара. — Есть две версии — мужская и женская. По нашей, женской версии, эта песня о том, что сегодня ее возлюбленный женится на другой, и героиня оплакивает его. Но она не сдается. Она будет бороться за своего любимого.

И Клара запела вместе с остальными следующий куплет:

Событья я не тороплю —
Холлахи-холлахо —
Кого хочу, того люблю —
Холлахи ахо!

— Да, кого хочу, того люблю! — пела вместе со всеми Клара, но последнюю строчку она повторяла, уже глядя прямо на Тони:

— Кого хочу, того люблю!

Выбравшись из-за стола, она потянула Тони за руку:

— Пойдемте же танцевать. Неужели вам не хочется танцевать?

Тони побрел за Кларой как ягненок на заклание, беспомощно оглядываясь на Томаса.

Аннеке тоже встала и протянула руки Томасу:

— Ну, вы вообще танцуете хоть иногда?