Экспресс «Черный призрак»

Это была такая шутка для богачей, догадалась она: отмечать самый длинный летний день на Центральной станции в зале, полном айсбергов. Под ногами лежал черный песок, а айсберги были такими большими, что Чандни подумалось: зал, скорее всего, снесли, чтобы их сюда завезти, а потом отстроили заново. В некоторых из них выдолбили пещеры, и музыканты бренчали там странную музыку на современных инструментах, названия которых Чандни никак не могла запомнить. На других айсбергах вырезали винтовые лестницы, и на верхушках собрались завсегдатаи вечеринок, тянувшиеся к расписному потолку. На длинном центральном помосте стояли ледяные скульптуры птиц и животных, а в центре – улыбающееся солнце, символ Зенитов, которое было пустым внутри и казалось наполненным красными и золотыми бабочками. На покрытых ледяной резьбой столах стояли куски льда, внутри которых заморозили аппетитные закуски. Было задумано, что они оттают за несколько первых танцев, и люди смогут освежиться ими, сойдя с танцпола.

На мгновение Чандни застыла в дверном проеме, словно ее снова поразила вспышка молнии. Она гадала, не было ли все это какой-то жестокой, нелепой насмешкой над ее прошлым. Единственными людьми, которые знали о заключении во льду, были Кала Танака и сама Императрица.

Кала танцевала с дядей Треноди, Нилешем, который в тот день прибыл из Кхурсанди. На ее простом старом лице играла глупая улыбка, и она, казалось, совершенно забыла о существовании Чандни Хансы. Треноди тоже танцевала, более официально, с Лиссой Делиус. На ней было серебристое платье с глубоким декольте сзади, а на смуглую кожу плеч и спины трафаретом нанесли замысловатые белые морозные узоры. Она, должно быть, просидела так несколько часов, пока кто-то брызгал на нее водой, подумала Чандни, и ей даже в голову не приходило, что у девушки из тюрьмы весь этот лед может вызвать холодные воспоминания.

– Вам нравится музыка? – спросил молодой офицер в форме Железнодорожных войск, решив пригласить Чандни на танец.

– Это музыка?

– Да! Это «Терминал Люфтганзы» – вы, наверное, знаете их? И я слышал, что потом будет играть «Морфема клюквы»…

– Я предпочитаю настоящие группы, – крикнула она сквозь шум музыки, – например, «Радикальный дневной свет»!

Но «Радикальный дневной свет» распался из-за художественных разногласий, когда Чандни в первый раз попала в морозилку, и по неуверенному взгляду молодого человека она поняла, что никто моложе пятидесяти о таких даже не слышал.

Она повернулась и ушла. Дворцовые коридоры были пусты, если не считать патрульных дронов из охраны, но Чандни просвистела им свой код допуска, и они ее не побеспокоили. Она взяла ценный маленький артефакт Древней Земли из ниши рядом со входом в Комнату с водопадом. За окном над городом взлетали фейерверки, серебристые и белые, рисуя на небе огромные снежинки.

Треноди тоже не получала удовольствия от вечеринки. Ей показалось хорошей идеей украсить бальный зал в стиле портретов айсбергов ее матери, но они лишь заставили ее тосковать по черным песчаным пляжам Малапета, а мать предпочла остаться дома и рисовать – она не любила вечеринки. Конечно, Императрица не могла убежать к себе в комнату, поэтому Треноди осталась танцевать, улыбаться и говорить все обычные бессмыслицы всем обычным бессмысленным людям. Но она была рада, когда завсегдатаи вечеринок направились к своим автомобилям, аэромобилям и гостевым комнатам на нижних этажах, оставив дворцовый персонал плавить айсберги с помощью нагнетателей горячего воздуха и сметать тонны мокрого песка.

Она отправила своих фрейлин спать, недоуменно размышляя о том, куда делась Чандни Ханса, и поднялась на лифте к себе в покои на верхнем этаже. По дороге в гарнитуре зазвенело сообщение. Она подождала, пока все слуги и охранники уйдут, а потом бросилась на один из огромных диванов и проверила, от кого оно пришло. Блаженное одиночество гораздо лучше вечеринок. Она была капельку пьяна. Спальня вращалась вокруг нее, и это не было неприятным чувством. Сообщение пришло с «Хрустального горизонта» – с поезда, который возил ее на Марс. Должно быть, ей предоставили личный канал, когда она была его пассажиром. Это был хороший старый поезд, но она не понимала, почему он посылает ей сообщения посреди ночи.

Императрица Треноди, пожалуйста, свяжитесь со мной.

Треноди сбросила туфли и согнула пальцы ног, на которые во время танцев наступали многие важные персоны (недостаточно важные, по мнению Лиссы Делиус; многие семейные корпорации остались в стороне, недовольные новыми законами, которые железнодорожный маршал протолкнула через сенат, пока средства массовой информации были заняты освещением марсианской поездки).

Треноди послала ответ на «Хрустальный горизонт». Сигнал ожидания на мгновение вспыхнул в уголке ее глаза, затем появилось неподвижное изображение старого поезда, и его голос произнес: