Экспресс на восток

— А вы поприсутствовать не хотите? — хитро улыбнувшись, осведомился полковник, но получил вежливый, но твердый отказ:

— Серафим, ты уж как-нибудь без меня, я в тебя верю, — отмахнулся генерал, — мне еще председателю комитета докладывать. К тому же, — пристыдил он сыщика, — ты человек верующий и должен знать, что гордыня есть смертный грех.

Несколько часов, остававшихся до часа «Х», когда Серафим наконец должен был сорвать маски со лжецов и лицемеров, он провел в подготовке к этому действу. Он аккуратно разложил все необходимые документы в том порядке, в котором собирался их использовать, выводя преступников на чистую воду, и детально проинструктировал всех членов своей группы.

Ровно в два часа дня зашедший в его кабинет подполковник Самохвалов доложил, что в актовом зале все собрались. Он и Андрей, который нес часть документов, поднялись на лифте на четвертый этаж и пройдя коридорами, вошли в просторное помещение актового зала.

Серафим поднялся на сцену и, положив на стол президиума два тома дела, которые были при нем, сел за него по центру. Рядом с ним устроился Самохвалов.

Сыщик проверил микрофон, издавший при прикосновении к нему отвратительный протяжный, режущий уши звук, и осмотрелся.

В актовом зале было двенадцать рядов по двадцать мест. Однако большинство присутствующих разместились в первом ряду. Серафим внимательно всматривался в лица прибывших. Слева направо от него на первом ряду сидели Юрий Жарков и Арина Дебельская. Стройный и подтянутый полковник с начинавшей седеть копной черных, аккуратно подстриженных волос, сегодня был в тщательно отутюженной белой форменной рубашке и черных брюках офицера береговых войск флота. Его соседка по купе в той поездке, Дебельская, красивая блондинка с кукольным, почти ангельским личиком, в коротком кремовом платье, казалось, была совершенно равнодушна к происходящему. Если бы ее не выдавал настороженный, почти затравленный взгляд человека, которому есть что скрывать. Около Арины устроилась чета супругов Андронниковых. Родион, серьезный молодой человек в очках с дорогой оправой и его жена Алена, красивая молодая шатенка, очень похожая чертами лица сразу на двух присутствовавших здесь людей обоего пола.

Рядом с Аленой сидел лысоватый плотный пожилой мужчина в светлом брючном костюме с крупными чертами лица. Это был Петр Мишельский, проводник того злосчастного вагона. Рядом, ближе к центру ряда, мостилась невысокая худая Аграфена Олимп. Она постоянно озиралась по сторонам. Видимо, женщина привыкла находиться всегда где-то с краю, и поэтому ощущала себя не совсем комфортно. Глядя на нее, Серафим с трудом подавил улыбку. Мало того, что эта пожилая испуганная женщина в очках лицом очень походила на овцу, так еще и находившийся у нее на голове старомодный чепец, резко усиливал это сходство. Сыщик вспомнил иллюстрацию из детской книги сказок, которую читал на ночь дочери. На ней была изображена почти точная копия Аграфены. Такой же чепец и очки. Правда, в отличие от сидящей сейчас перед ним женщины, у той, книжной, был белый фартук. Олимп же была облачена в простоватое цветастое хлопчатобумажное платье.

Рядом с ней, почти в центре ряда, горделиво восседала Людмила Ракчеева. Ее роскошные волосы сегодня были аккуратно заколоты на затылке, а дорогая блузка от кутюр расстегнута сверху больше, чем нужно. Она то и дело недовольно посматривала то по сторонам, то на наручные часы, не понимая, зачем ее пригласили на это мероприятие. Почти также вел себя и сидевший около нее Антон Смакуев. Это был среднего роста плотный мужчина средних лет с сильными накачанными руками в короткой светло-синей рубашке и черных брюках.

Далее следовали Богдана Шмитюк, Антип Фараонцев, Константин Лихоимцев и Сергей Харчевский. Два крайних места занимали высокий, дородный Артемий Мелешкин, сидевший ближе к остальным, и Ариф Джафаров по кличке «Пуаро». Он выглядел как всегда безупречно. Повернув корпус тела в сторону Мирутина, и закинув ногу на ногу, частный сыщик с интересом ожидал начала затягивавшегося представления.

На третьем ряду, ближе к краю, разместились две старушки и слегка полноватая невысокая женщина. Это были мать и дочь — Инна Крымская и Вера Камакина, а также подруга Крымской, Алла Шапокляева. Все три женщины, близоруко щурясь, с интересом смотрели на Серафима.

Матвея Радюшкина и Никиты Ракчеева в зале не было. Немного позади всех, через ряд от Крымской, Камакиной и Шапокляевой, с краю сидели члены следственной группы, которые не поехали на следственное мероприятие, — полковник Антипов и подполковник Кочемасов. Их коллег, полковника Коновалова и подполковника Кириленко, в актовом зале не было. Они находились на следственном действии.

Еще раз, окинув всех присутствующих взглядом, Серафим приступил к своему повествованию.