Экспресс отправляется в полдень

— Черт с тобой, — Ньют едва сдерживал гнев. — Сима, не стреляй! У нас свой спор.

— Но если что-нибудь будет нечестно, я тебя сама пристрелю.

— Эй, там! Все будет нормально. Получишь труп своего машиниста по-честному, — Бородавка проверил обойму и спросил Ньюта: — На счет десять?

— Идет.

— Эй, там, считай! Умеешь?

— Получше тебя, ублюдок! Раз…

Ньют зашел за угол дома. Бородавка пошел в другую сторону.

— Два…

В учебке он неплохо стрелял, но с кольца…

— Три…

Значит, надо двигаться…

— Четыре…

Падать? Как он будет? Стоять?

— Пять…

— Эй, Ньют! — бродяга свесился из окошка, держа в руках шляпу:

— А?

— Шесть…

— Лови шляпу и кидай ее на счет десять.

— Семь…

— Давай!

— Восемь…

Шляпа спланировала под ноги Ньюта.

— Девять…

Машинист приготовился…

— Десять!

… швырнул шляпу и бросился вбок. Ньют отрешенно, механически, отметил, что его противник стреляет сразу с двух рук. Оба арбалета еще дырявили шляпу, когда начал стрелять машинист. В падении было не до прицеливания, но уже вторая стрелка пробила правое плечо Бородавки. Арбалет выпал из его руки. Третья попала в ногу, отчего бандит потерял равновесие и упал. Четвертая и пятая воткнулись рядом с головой. Бородавка отшвырнул арбалет и, приподнявшись, сел, сжимая раненную ногу выше стрелки.

— Твоя взяла, машинист. Все правильно. Со шляпой как ты меня… Честно ты бы у меня не выиграл.

Ньют, держа арбалет наготове, подошел к бандиту. Сплюнув, отпихнул оружие подальше и мотнул головой:

— Два арбалета тоже как-то не очень честно, а? Тебе не кажется?

— Дык… А ладно, черт с тобой! Все было правильно. Баш на баш. А чего не пристрелил сейчас? Твое ведь право. К тому же, я тебя подставил и подстрелил тогда.

Колдырь поднял шляпу и рассматривал ее на просвет, качая головой.

— Все в цель. Хорошо стреляешь! Теперь в ней будет не жарко, — и ответил за Ньюта: — А он у нас добрый. Я б пристрелил, если честно.

Неслышно подошла Сима.

— Повезло тебе, ублюдок, что я не увидела второй арбалет.

— Отвали, чумазая. Тебя тут только не хватало!

Девушка сплюнула и убрала оружие.

— Может, тебя шерифу сдать?

Неожиданно Бородавка расхохотался было, но тут же скривился от боли.

— Сдай, сдай! Вот его, — бандит мотнул головой в сторону Ньюта, — шериф отлично знает. И будет рад видеть нас обоих. Меня помощником, его — трупом.

— Эй, ты чего? Василич? Матвей Василич? Не ври!

Ньюту показалось, что мир вдруг крутанулся вокруг своей оси. Человек, которого он знал с детства — предатель? Это не укладывалось в голове.

— Верить или нет — дело твое. Только цилиндры он сдал. Где, когда и сколько охраны, тоже рассказал. Про поезд твой.

— Цилиндры? Что за цилиндры?

— Откуда я знаю? Вот у него и спрашивай. Но ценное. Немало монет отвалили.

Бандит застонал.

— Пристрелили бы, что ли, все-таки? Болит, черт! Или выдерните свои стрелы, если не хотите стрелять.

Сима легонько ткнула ногой Бородавку.

— Подох бы раньше — возни б меньше было. Ляг на спину и держись!

Едва раненый выполнил требование, она без предупреждения резко выдернула из плеча стрелку. Бандит застонал сквозь стиснутые зубы. Толчком выплеснулась кровь.

— Рану зажми!

Бородавка послушно прижал ладонь.

— Крепче держи, чтоб кровь не текла! Теперь ногу.

Девушка потянула стрелку, но тут же отпустила.

— Плохо. Стрелка застряла в кости, перебила сухожилия. Ньют, если этот тип грохнется в обморок, готовься зажать рану.

— Не волнуйся, при тебе не грохнусь, — пробормотал бандит. — Много чести.

Но так и не сдержал обещание. Едва Сима принялась дергать стрелку из ноги, побелел как полотно и обмяк. Ньют торопливо прижал ладонь к ране на плече.

— Вот так вот! — победоносно объявила амазонка, держа в руках окровавленную стрелку. — Теперь — мазь. Убирай ладонь!

На рану легла повязка из порезанной на ленты штанины бандита. Снадобье действовало быстро. Ньюту снова казалось, что это то самое волшебство, о котором рассказывалось в детских сказках. Наяву так не бывает.

— Воды давай, не спи!

Ньют отдал флягу. Амазонка стала потихоньку вливать влагу в рот Бородавке. Затем опустела и емкость Колдыря. Когда бандит выхлебал все запас воды, появились признаки, что он приходит в себя. Сима критически осмотрела раны, пожала плечами и встала:

— Ладно, пошли! Зажило, считай. Жить захочет — найдет все что нужно.

До канала дошли быстро. Воды там действительно оказалось мало, но зато было очень топкое дно. Вдобавок, корни, стебли и ветки растений переплетались между собой. Приходилось буквально прорубаться сквозь заросли. Ветерок не продирался сквозь эти джунгли, от чего ко всем неприятностям примешивалась духота и вонь гниения. Каждый шаг давался с трудом. Того, кто шел первым, хватало от силы на десяток минут махания ножом. Сменяя друг друга, они упорно двигались к лесу. Небольшой отрезок отнял половину дня, обрушив все планы. Когда наконец отряд вошел под сень деревьев, сил на дальнейшее продвижение уже не осталось. Вымотанные до предела, друзья разлеглись на первой же подвернувшейся полянке.

— Ничего, осталось чуть-чуть, — Колдырь надвинул на нос шляпу и положил руки под голову. — Всего-то прогуляться часок-другой по лесу. Да, Сим?